– Кит, детка, почему ты плачешь? – подскочила с кресла мисс Крисберг. Рыжая кошка на коленях старушки встрепенулась и навострила уши. Я дрожащей рукой протерла лицо и опустила взгляд в пол. Прикусив губу, я почти шёпотом отвечаю:
– Простите меня, мисс Крисберг… Просто я очень депрессивная.
Седоволосая старушка сменила тревожный взгляд на понимающий. Её улыбка с неглубокими ямочками внушала такое доверие и чистосердечие, что мне просто-напросто захотелось пасть в объятия женщины и поспать. Я знаю, что покинув порог этого дома, мне вновь суждено встретить вечер в полном одиночестве – ни друзей, ни парня, ни даже родителей или домашнего питомца. Жестокая реальность. Факт первый: ты всегда одинок. Факт второй: никому нет до тебя дела. Факт третий: чем больше ты в это веришь, тем быстрее это станет правдой.
– Дорогая моя, присядь, – старушка указала на рядом стоящее кресло, на котором спал жирный кот с необычной расцветкой – серо-чёрной, которого звали Пуфиком. Я аккуратно отодвинула Пуфика и присела на мягкую мебель, что пахла овсяным печеньем, и неуверенно поглядела на морщинистую кожу мисс Крисберг. Для своих лет она выглядела неважно – под узкими карими глазами расположились два огромных мешка, губы были бледноватыми и сухими, на лбу морщины. Я думала китаянки – образец молодости, но в очередной раз ошибалась.
– Расскажи мне, что тебя тревожит? – Анна положила свою тёплую ладонь на мою руку. Я замешкалась. Да, мне очень хотелось с кем-то поговорить, кому-то открыться насчёт чувств к Алексу, но в моем окружении не было таких людей. Правда Рокси догадывается об этом, однако я не спешу ей отвечать. Вдруг девушка всем растрепает? Люди бывают не теми, кем кажутся. Взвесив все «за» и «против», я решила довериться старушке, тем самым успокоить свою душу и показать мисс Крисберг, что у неё есть товарищи. Так сказать, взаимовыручка.
– Понимаете мисс Крисберг, – робко начинаю я, но женщина меня перебивает цоканьем.
– Анна, называй меня так.
Я одобрительно улыбнулась и кивнула, переводя дыхание.
– Я