– Да, – сказал Уилл. – Да, я справлюсь.
Джерико не отреагировал. Казалось, он вообще на это не способен. Он просто слушал Уилла, анализировал его слова и отвечал, только если было что сказать. Обычно он не говорил ни слова, но однажды без видимой причины тренера понесло. Он пустился в рассуждения о своей личной философии – заумной смеси нью-эйджевской метафизики и античной мифологии, преломленной традициями и легендами американских индейцев, к которым Джерико и принадлежал. Традиционные ритуалы социального взаимодействия – налет показной вежливости, благодаря которой люди начинали думать лучше о себе и друг о друге, – для него не значили ровным образом ничего.
Но что меня по-настоящему сводит с ума, это то, что он вообще никогда не отвечает на мои вопросы. Особенно если мне отчаянно необходим ответ, например зачем мы все это делаем. Чему вы пытаетесь меня научить?
Какой бы ни была цель, пока шла зима, Джерико ставил все более сложные задачи. Обычно они были чисто физическими – добежать отсюда туда, залезть на тот холм, спрыгнуть с края. Иногда это были задания на выносливость – стоять на одной ноге на скале и с закрытыми глазами слушать ветер или же застыть в какой-нибудь мучительной позе на час, пока мышцы не начнет сводить. Иногда в упражнениях, казалось, вообще не было смысла – например, «сидя с каменным соколом в руках, очисти свой разум и представь колодец, а теперь медленно набери в ведро воды и сделай большой глоток».
И все же, какой бы ни была цель, Уилл неуклонно становился сильнее. Постепенно росла его уверенность и в своих способностях – поразительной скорости и выносливости, – и в удивительных способах, которыми он мог влиять на окружающий мир только лишь силой мысли.
Так что на этот раз?
Джерико полез в карман своего дождевика и вынул блестящий серебряный доллар. Он показал монетку Уиллу, а затем со всей силы швырнул ее в сторону озера. Монетка звякнула о крупную льдину почти в сотне ярдов от берега.
– Не раздумывай, – сказал Джерико. – Просто иди и достань ее.
Уилл отбежал от озера на двадцать шагов, а потом развернулся и помчался к воде, с удивительной прыткостью набирая скорость. У кромки воды он, думая не раздумывай, перемахнул через береговую линию и приземлился на льдину в десяти футах от берега. Услышав хруст ребристой подошвы о лед, он тут же понял, что льдина не выдержит его веса, сразу оттолкнулся и прыгнул на другую льдину, плывшую в восьми футах слева.
Поверхность снова задрожала под ногами, и Уилл тут же метнулся на следующий осколок льда, и опять на следующий, прыгая как камешек по поверхности воды. За пару секунд он достиг огромной глыбы, на которую упала монетка Джерико. Как только он прыгнул на льдину, она закачалась.
Уилл нагнулся за долларом, но под его весом лед раскололся, и монета осталась на той половинке, которая