– А еще скот дает мясо и молоко! – добавил Кирилл.
– А еще из его шерсти можно делать одежду. Из кожи – обувь и барабаны. А из кости – оружие и украшения. – Перечисляя, Аля загибала пальцы.
– Хау! Я все решил! – сказал вождь. – Вы меня убедили. Пусть будет так. Вас Ж6 33. большие заслуги перед племенем я награждаю участием в традиционной весенней охоте на мамонта. А почетное право бросить в него первый камень будет предоставлено мудрейшему из мудрейших, – тут вождь указал костью на Самаила Георгиевича.
Сидящие у костра радостно замолотили себя кулаками в грудь и заулюлюкали. Всенародное ликование было прервано жутким воплем.
– О-о! – Вождь потер руки. – А вот и мамонт. Сейчас мы его!..
– Ой, я, кажется, боюсь, – прошептала Аля, поближе придвигаясь к Самаилу Георгиевичу.
– Ха-ха! Трусиха-страусиха! А я вот ни капельки не боюсь! – Кирилл забил себе кулаками в грудь, но тут же закашлялся. – Давненько я не пробовал свежей мамонтятинки…
– Это еще бабушка надвое сказала, кто кого свежего попробует. От греха подальше мы вот что лучше попробуем… – пробормотал Самаил Георгиевич и подбросил пятак.
На сей раз приземление оказалось удачным. Даже кусты смородины почти не пострадали.
– Да мы же дома! – закричала Аля, увидев на смятой траве кувшин необычной формы, с которого все и началось.
– Похоже на то, – подтвердил Самаил Георгиевич и удивленно уставился на Кирилла. Кирилл пытался вылезти из-под бивня мамонта. – А это еще откуда?
– Оттуда! – сообщил из-под бивня Кирилл. – Я его у сына вождя на зажигалку успел выменять. Развивал с дружественным племенем товарные отношения.
– Ладно. Об этом мы завтра поговорим. А сейчас марш домой – там, наверное, все уже с ума сходят! – строго сказал Самаил Георгиевич. – Завтра с утра жду вас на чай.
– С ним, – улыбнулся Самаил Георгиевич.
Глава 3
Знакомство с Сильвером. Первые деньги
Наутро ни свет ни заря Кирилл с Алей уже стояли перед домом Самаила Георгиевича. Вдруг из окна раздался пронзительный крик: «Караул! Грабят!» Не раздумывая ни секунды, брат и сестра бросились на помощь.
Когда они ворвались в дом, их глазам предстала удивительная картина. Посреди комнаты Самаил Георгиевич стриг когти большому белому попугаю. Попугай бурно протестовал и орал все, что приходило в голову, от «Карраул!» и «Гррабят!» до «Прроизвол!» и «Нопасарран!», что в переводе с испанского означает «Они не пройдут!».
– Ну уж и «грабят»… Ну уж и «не пройдут»… – бурчал себе под нос Самаил Георгиевич. – И всего делов-то, а ты боялся. На вот, держи-ка лучше печенье.
– Пиастрры! Пиастрры! –