– Дело. Марк, не в разводе, – возразил Ланин. – Ты прав, мне раньше все время хотелось работать. Одна мысль о перерыве вызывала страх. Зато сколько посредственных или даже скорей плохих фильмов сделал.
– Зато сколько денег мы заработали. Вспомни, дружище.
– Не получается.
– Что не получается? – не понял Абелев.
– Я хотел сделать фильм ради денег, даже пару сценариев приличных отобрал. И понял, не вытяну.
– Что за глупость ты говоришь?
– Это не глупость. Я утратил интерес к таким проектам. Не могу себя заставить.
– Я тебе помогу.
– Знаешь, Марк, тебе лучше поискать другого режиссера, который согласится делать кино ради денег.
– Я не только твой продюсер, но и твой друг. Ты это забыл?
– Еще нет. Только я знаю непреложную истину: если между людьми встают женщина или деньги, дружбе конец.
– Слава богу, что женщины нет, – пробурчал Абелев. Он взял бутылку со стола. – Тебе налить?
– Нет.
– Раньше ты пил больше.
– Мне кажется, перед нами стоят более важные проблемы, – усмехнулся Ланин.
Абелев с удовольствием опрокинул содержимое шкалика в свой объемистый, словно бочка, живот.
– Вот что я тебе скажу, дружище, – вдруг жестко проговорил Абелев. – Даже если у тебя и хандра, она однажды испарится. И тогда тебе ужасно захочется делать кино. Ты придешь ко мне и попросишь: Маркуша, доставай срочно бабки. Вот только, где я их тебе тогда возьму.
– Всегда же находил, – напомнил Ланин.
– Находил. Только времена были другие, деньги валялись пачками и никому они были не нужны. А сейчас эти пачки куда-то исчезли. Ты же живешь в своем заколдованном замке и не ведаешь, что делается за его пределами.
– Что же там делается, просвети?
– А то, что люди попрятали свои денежки и не хотят их ни на что давать. Даже на твои великие проекты. Если ты откажешь Шулятьеву, то перекроешь себе кислород. Возможно, очень надолго. А ведь ты уже не юноша. Напомнить, сколько тебе стукнуло?
– Спасибо, но пока помню.
– Так что же ты мне на это скажешь?
– Надо поразмыслить.
– Я позвоню тебе утром.
– Только не очень рано, – улыбнулся Ланин. Он знал, что Абелев любит спать едва ли не до обеда.
– Ты скажешь Шулятьеву «да». Иначе мы больше не партнеры.
Ланин взглянул на продюсера, и по его лицу понял, что тот совершенно серьезен.
– Завтра ты первым узнаешь мой ответ, – пообещал Ланин.
4
Весь последний год Ланин провел в каком-то странном, малопрозрачном мареве. Поглощенный собственными переживаниями он не только мало обращал внимания на то, что происходит в окружающем мире, но почти не следил за событиями в кинематографической среде. Ему регулярно присылали приглашения на премьеры, на закрытие и полузакрытые просмотры, на различные семинары, симпозиумы, обсуждения и просто тусовки, но он