Энол, услышав оскорбительную характеристику в свой адрес, да еще и в присутствии вассалов, был дико оскорблен, что не замедлил отобразить на своем идеальном лице. Но портить это идеальное лицо в очередной раз у Ала не было желания, и потому он сдержался.
После нескольких минут уговоров, элива согласились вернуться к катеру. Там они снова развели костер из дров, которые притащил Илата, и просидели у огня до рассвета. Ал косился на темный лес, и размышлял, как элива смог найти дрова в зеленом лесу в темноте. К его удивлению, память услужливо подсказала Слово Прошения для того, чтобы дерево поделилось сухими ветвями с просящим. «А со мной бы поделилось? Вряд ли, не той крови ты, Ал»…
Они сидели у костра, болтали и пекли рыбу, которую Ал накануне заботливо спрятал в холодильнике медицинского отсека. Холодная рыба из ящика впечатлила элива, хотя они потом жаловались, что она неправильно пахнет. Однако когда Ал ее приготовил со своими специями и травами, которые он успел присмотреть на холме, возражения его новых друзей исчезли. Соленая икра была встречена с недоумением, ведь элива не ели то, что должно было дать новую жизнь, и потому Ал наслаждался вкусом сам, под неодобрительные взгляды троицы. «Ну не пропадать же добру!» – увещевал их гекон, но Энол тихо ругал «мерзкого торока» сквозь зубы. «Мерзкий торок» сделал вид, что не слышит этих слов. «Хм… а ведь орехи жрут! Я же точно знаю, я видел это в памяти! Плохо вы биологию знаете, гуманисты чертовы».
Наутро они перетащили все вещи в трюм. Ал спрятал чемодан модулятора в грузовой контейнер с кодовым замком, вытащив из него менее ценное оборудование. «Ловец» тоже был возвращен в трюм и тщательно закреплен. Как и обещал, полковник авторизовал Ала в системе, и теперь прибор можно было открывать когда угодно, правда для этого приходилось залезать в броню. Но без нее контейнер все равно не потаскаешь. С глубоким сожалением он оставлял «ящик боли», ведь ему так и не удалось даже попробовать реализовать свою идею. Откладывать испытания до лучших времен было опасно: кто знает, что может случиться уже завтра, но и упустить возможность завести себе новых союзников, тоже было нельзя. Если он найдет общий язык с Элафом Элава, отцом своего следопыта, то сможет создать место для лаборатории, в которой можно безопасно пользоваться приборами. И еще у него брезжила надежда, что если вся эта магия, о которой Ал узнал из головы Энола, реальна, то элива смогут помочь ему отыскать упавший реактор – чем больше он вспоминал события от первого удара до падения, выстраивая их по секундам, тем больше он убеждал себя, что реактор лежит где-то в этом мире. Одному его не найти, но с их помощью…
Они все же нашли крылья, зарывшиеся в груду грунта и камней, и притащили их к боту. Энол сокрушался, видя глубокую рану в земле, и сетовал на то, что его Силы не хватит на то, чтоб залечить эти раны. Вот, если бы тут был его отец… А лучше дед – великий Алаола Элава. Ал вспомнил его, это же он в памяти Энола выращивал