Опа. Да я же ребенок!
Закрыл глаза, чтобы проморгаться.
И судорожно вздохнув, вскочил, перегнувшись в поясе, на своей родной кровати, в своем родном доме.
Да будь ты неладно.
Опустился обратно, закрыл глаза и снова провалился в сон. Без сновидений.
Глава 4
Вокруг так много интересного, Когда ты сходишь с ума.
Утром проснулся совершенно разбитый.
Еле-еле перевернулся на другой бок, скатился с кровати, поплелся на кухню, поставил чайник. Кое-как сделал бутерброд, запихнул его в микроволновку, поставил на подогрев.
Тело никак не хотело развязываться. Болели ноги, шея затекла, плечи просто стонали. Еще спина отозвалась протестующе, словно я ночью мешки грузил.
Добрался до душа, но вода не принесла облегчения, такой же разбитый я поплелся на кухню. Сел, прислонился спиной и затылком к стене, прикрыл глаза. Голова как ватная, мысли медленные и суровые.
Ну и сны иногда приснятся, надо же, как закрутило.
Дзинькнула мироволновка. Поесть готово.
Кое-как глотал кофе, заедая быстро остывающим бутербродом.
А не сошел ли я с ума? Может, вот так все и начинается, сначала сны, потом мастер Клоту даст мне задание пройтись голышом в автобусе или залезть на вышку. А то и убить кого. Может, у психов так крыша-то и едет?
Ну да и ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления. А про сны… Есть же Интернет, там многое может быть!
Про сны в Интернете оказалось много, даже слишком. Поиск по ключевым словам, с названиями королевств и даже с именем мастера Клоту не принес ничего умного и путного, какая-то фэнтезийная ерунда про рыцарей и магов.
Я замер, положив руки на клавиатуру. Свистел модем, гудели вентиляторы, на экране застыла фэнтезийная картинка, прекрасные всадницы без лишней одежды на огромных драконах летели по небу.
Так весь день дома и просидел, картинки рассматривая.
Стоило мне закрыть глаза, как снова потолок, хорошо знакомый мне плывущий корабль, и опять я под тремя одеялами.
В окно рвется утро. Пахнет гарью от многочисленных факелов, черный слуга, привстав на цыпочки у стены, гасит факелы большой металлической ложкой на длинной ручке, похожей на половник. Когда половник накидывали на факел, тот шипел и истекал дымом.
– Доброе утро, – сказал я громко в потолок, сошвыривая с себя одеяла.
Слуга зашатался и едва не выронил свой половник, которым факелы гасил.
– Где одежда?
– Ваше высочество, – раздалось сбоку. – Ваше высочество, приветствую вас.
Обернулся. Сбоку от меня сидит человек, высокий, худой как палка, затянутый в камзол с серебристыми нитками так, что талия у него была не хуже, чем у иной балерины. На ногах сапожки, серые лосины, на голове острая шапочка-ермолка. Остроугольное лицо было бесстрастно, как каменное.
– И