Кряхтя, он вгоняет в неё свой кол снова и снова. Из своего положения я вижу, как его яйца, разгоняясь, врезаются в её лобок и отскакивают назад, чтобы повторить всё сначала. Есть что-то животное в нём. Он дерёт её, как жеребец дерёт тощую кобылу. Мощно и широко бьёт бёдрами в её упругий зад. Каждый удар посылает волну по её телу. Волна начинается с её костлявого зада, который шлёпается, как кирпич, на его кол, ломается, но не лопается, отскакивает и снова стремится вернуться к форме попы. Волна бежит дальше по её телу, наполняя желатиновым дрожанием её детские сосочки.
Он крепко держит её за плечи и не даёт этой волне распространиться за пределы его хватки. Она извивается и выгибается под ним, зажатая спереди и сзади. Пряди её льняных волос, раскиданные по плечам и спине, подлетают, сползают вниз, путаются и сбиваются. Она закусила нижнюю губу и больше не морщится. Теперь она просто стонет с закрытыми глазами.
Я уже давно возбудился и приспустил штаны.
Внезапно он достаёт из неё свой член и срывает с него презерватив.
– Кто ты? – он рычит над ней и огромной волосатой клешнёй хватает её за тонкую шею. Его огромный член напрягается и передёргивается.
Ему что, мозги на боксе так отбили, что он забыл, с кем начал трахаться?
– Я – грязная шлюха, – она выгибается и морщится явно от боли. Её покорный голос наполнен страхом и раболепием.
Я в шоке.
– Не слышу, – он ревёт на неё, как прапорщик на рядового на плацу, и ещё сильнее сжимает за горло.
– Я твоя грязная шлюшка, – она как будто вспоминает правильный ответ и с надеждой в голосе произносит эти слова.
Сколько же он дрессировал её, чтобы добиться таких результатов?!
– Чего ты хочешь?
Снова приступ амнезии?
– Засади мне его в зад, – робко и без энтузиазма.
– Что? Я не слышу, – снова рёв.
– Засади мне его глубоко в зад, – уверенно и жизнерадостно.
Просто в голове не укладывается, он собирается трахнуть её в зад!
Он спускает в ладошку обильный плевок и обволакивает головку члена в этой слюне. Потом встаёт и начинает медленно опускаться на неё, направляя одной рукой свой черенок ей в жопу. Она мычит и мотает головой. Наверное, он запретил ей кричать. Иначе бы она орала, как ненормальная. Слёзы снова хлещут у неё из глаз. Её лицо исказилось от боли и страдания. Теперь понятно, почему он поставил её раком. Чтобы не видеть всего этого кошмара.
Но он не спешит трахать её в жопу. Он до конца вогнал в неё свой шест так, что яиц не видно, и замер, ожидая пока она успокоится. И действительно. Она приходит в себя и снова дышит ровно, слегка приоткрыв рот.
Его движения мягкие и едва заметны. Он по-прежнему глубоко в ней, но уже наносит лёгкие поршневые удары. Она вытягивает руку под себя и начинает ласкать свою тощую киску. Её