– Кстати, о планах, – вспомнил я. – Вчера мы договаривались, что вы распечатаете программу с корректировками.
– Она ждет вас в гимназии.
Видимо, старую часть города мы миновали, потому что пейзаж за окном оживился. Усилилось движение на дороге. В глаза бросалось обилие рекламы. Горожан торопили с приобретением машин и квартир, модных парней завлекали не менее модной одеждой, вездесущие «Кока-Кола» и «Пепси» даже в Заполярье сражались за сердца потребителей. Этот дискурс мне привычнее.
Другими стали и здания. Повсеместно и беспорядочно выкрашенные в красный, синий, жёлтый, зелёный, голубой и розовый, с различными пестрыми полосами и фигурами, изображенными на фасадах, они складывались в психоделическую мозаику. Отдельные разноцветные сооружения я встречал и в Москве, и в других городах. В Нертенггове же метод пустили в тираж. Такое чувство, что инициативный мэр на очередном совещании призвал покончить с серостью, а его слова восприняли буквально и похоронили серость под густым слоем краски.
VI
В гимназии нас ждали. Школьников предусмотрительно разогнали по классам, и в пустующем фойе меня приветствовал директор со свитой. Я жал каждому руку, чередуя фразы «Рад знакомству» и «Очень приятно». Имена представлявшихся вылетали из памяти, как гильзы.
К Рыжову подскочили две девушки и, перебивая друг друга, начали что-то ему втолковывать. Впрочем, вторую, шкафоподобную матрону в безвкусной короткой юбке и красной кофте, с натяжкой можно было записать в девушки. Ее пухлые икры и бедра с трудом умещались в обтягивающие капроны, так что со стороны складывалось впечатление, будто колготки не лопаются лишь благодаря чуду.
– Все в порядке? – уточнил я у Рыжова.
– Да.
– Моя программа распечатана?
– Еще нет, но Антонина в ближайшее время ее вам вручит.
Седовласый психолог кивнул в сторону девушки, которая минуту назад ему что-то объясняла. Судя по раскосым глазам, Антонина представляла один из коренных народов Севера. Для себя я решил, что она якутка. Миниатюрная и бойкая, в неброском черном деловом костюме Антонина напоминала японку. Если нарядить ее в школьную форму и поколдовать над макияжем, то на гик-ярмарке она будет иметь успех.
– Может, завтрак? – предложил Рыжов.
– Хотел бы молока, если есть.
– Попробуете оленье?
– Никогда не пил.
– Полезнейший и вкуснейший продукт, – заверил Рыжов. – Антонина, принеси нам оленьего молока. В актовый зал.
Я не возразил, хотя и предпочел бы увидеть якутку с моей программой, а не принимать от нее стакан молока, точно от няньки. Еще бы печенья ей велел захватить на тарелочке.
– Серпал Давидович, а если с телефона? – обратилась к Рыжову матрона в красной кофте.
– Повторяю,