– Настоящая казачка эта Вячеславовна, – высказала младшая сестра своё первое впечатление от визита. – Черноглазая, черноволосая, полная, статная… Борщ, пироги.
– Тогда получается, что соседка её молодая была ненастоящая казачка? – насмешливо возразила Евгения. – Светловолосая, зеленоглазая, худая. Ни тебе борща, ни пирогов.
– Знать бы ещё, кто мы с тобой такие, – рассеялась Светка и озадаченно добавила. – Чёрт, зря мы не попросились в туалет.
Глава 7
МОРЕ, ДЕВСТВЕННОСТЬ И БРАК
Сёстры Смирновы лежали на гальке у самой кромки Чёрного моря и блаженно расслаблялись, подставляя солнцу незагорелые тела. Вчера у них выдался тяжёлый день. Из Тихорецка сначала добирались на автобусе до Краснодара, решив, что так всё же быстрее, чем на поезде, а потом чудом вскочили в последний отходящий рейсовый «Икарус» на Геленджик, и прибыли в город уже в одиннадцатом часу вечера. Выбирать жильё в это время суток особо не приходилось, и, боясь остаться на ночь под открытым небом, они остановились в первом же дворе, на воротах которого увидели картонную табличку с надписью в стиле «что слышим, то и пишем»: «здаётца комната».
«Комната» оказалась сколоченным из фанеры однодверным шкафом, ибо исходя из архитектурного замысла и габаритов сооружения, назвать его жильём можно было только с большой натяжкой, да и то при наличии богатого воображения. Напротив входной двери стояла пионерская тумбочка, зажатая с двух сторон железными койками, которые в свою очередь тремя сторонами плотно упирались в фанерные стены. Внутреннее убранство «шкафа» завершалось мутноватым куском зеркала с неровными краями, висящим над тумбочкой, и ситцевой занавеской, прикрывающей не застеклённую квадратную прорезь в фанерной стене. Подразумевалось, что это окно.
Подобными «комнатами» был загромождён весь двор, между ними расположились колченогие столики, рукомойники и пара холодильников, стоящих прямо под открытым небом. Тут же на протянутых между деревьями веревках сушилось постельное бельё, купальники и полотенца. За одним из столиков господа отдыхающие глушили водку, закусывая свежими овощами и нарезанной крупными кусками варёной колбасой. Сестры немедленно получили приглашение от уже изрядно набравшихся парней присоединиться к компании и почли за благо ретироваться.
Ночной Геленджик, превратившийся в одно сплошное нескончаемое кафе, встретил их разномастной толпой и разноголосой музыкой. Люди прохаживались по набережной, сидели за столиками и дёргались в ритме льющихся из динамиков песен. Причём часто получалось так, что танцоры оказывались буквально «меж двух огней». На одной площадке звучала ностальгическая композиция в духе дискотеки восьмидесятых, в соседнем заведении ансамбль «в живую» исполнял нечто зажигательно-латиноамериканское. Впрочем, подобное наслоение мелодий, близкое к подлинной какофонии