А на другой день, после того как Лиин отказала Зитаару, в столицу приехал Дарган.
После смерти отца он искал покровительства могущественной родни в Альзонии. Незваным явился он в дом Вегиан, и первым, кого повстречал в этом доме, была Лиин.
Увидев девушку, Дарган тут же спросил, не обещана ли она кому, не готовит ли накидку невесты?
Лиин засмеялась:
– Никому не обещана, никому не давала слова. Предки вернули мне свободу. Буду виться мотыльком – никто не поймает.
Едва раздался ее голос, как задрожал медальон, что висел у Даргана на груди под одеждой.
Но в тот день юный провинциал лишь смиренно просил дать ему приют под кровом могущественного дома. И только взгляд его, который время от времени встречался с взглядом Лиин, говорил более чем красноречиво.
Глаза ее сияли той яркой веселой синевой неба в месяц цветения вишни. В первый миг, встретившись с девушкой взглядом, Дарган подумал, что синь эта соединяется магическим образом с синевой ее платья, с узором из лазурита на карнизах залы, с блеском неба в окоеме стрельчатых окон. Ее блестевшие как шелк волосы, уложенные в простую, но изысканную прическу, золотились надо лбом и делались почти черными ближе к затылку. Но сзади у шеи два завитка – он увидел их, когда она обернулась, – оставались светлыми. Все вокруг мгновенно переменилось. Весь мир стал иным. Эта хрупкая девушка в полутемном прохладном зале приемов вдруг затмила все дворцы и чудеса Альзонии. Он готов был отныне смотреть только на нее, ничего вокруг не замечая.
– Я тебя околдовала, – засмеялась Лиин и коснулась его груди там, где под плотной тканью колета невыносимо жег кожу фамильный медальон.
Впрочем, Дарган прибыл в столицу не просто любоваться королевским дворцом, который своим великолепием затмевал знаменитые храмы Империи, не бродить вокруг сада ста сосен или купаться в горячих источниках. Его путь лежал к Ашгану, верховному королю-жрецу, самому могущественному и искушенному магу Алкмаара. Получить аудиенцию у Ашгана было делом непростым, но духи предков (как – ведомо только им) убедили короля, что тот должен принять юного сына недавно умершего доблестного воина.
Дворцовая лестница была облицована мрамором и насыщена магией – казалось, что сине-зеленые волны катятся наверх и ведут за собой посетителя в просторный зал со стрельчатыми окнами, такими высокими, что потолок казался недостижимым. Полосы золотого света ложились на мраморный пол, Дарган двигался, как в волшебном эльфийском лесу, в котором он никогда не бывал, но о чудесах которого много слышал. Стволы-колонны заслоняли солнце и отбрасывали фиолетовые тени от одной стены до другой.
Из приемного зала широкая галерея