– Позвольте, – сказал генерал, – но третий глаз…
– Повторяю: млекопитающему, – громче сказал Астафьев. – Череп принадлежит двуногому прямостоящему и прямоходящему примату.
– Но это… человек, – подал голос полковник.
– Я сказал: примату!
Воронец быстро и очень вежливо пояснил:
– Профессор имеет в виду отряд приматов. В этот отряд входит не только человек, но и обезьяны.
– Ах, обезьяны, – сказал генерал. Достал платок и вытер лицо. – Обезьяны – тогда все понятно. Дрессировка там и так далее…
– Да не бывает обезьян с тремя глазами! – крикнул Астафьев.
Полковник вздрогнул и вытянулся, как при команде. У генерала рука с платком застыла на полпути к карману. Капитан, стоя чуть позади, слушал серьезно.
– Александр Георгиевич, – осторожно сказал Воронец. – Позвольте мне объяснить товарищам…
Астафьев сдержался. Ему всегда было трудно говорить, когда не понимали, казалось бы, очевидных вещей.
Воронец с достоинством откашлялся.
– Профессор имел в виду то, что по ряду неоспоримых признаков: размер и форма черепной коробки, расположение глазниц, носовых костей и других, я не буду вдаваться в специальные детали, – по этим признакам череп, несомненно, принадлежит животному из отряда приматов, а возможно, и человеку.
Он обернулся к Астафьеву. Тот кивнул.
– Человек с тремя глазами, – сердито сказал генерал.
– Но наличие третьего глаза, – терпеливо сказал Воронец, – не позволяет отнести его именно к этой группе.
– Вот теперь ничего не понимаю, – сказал генерал и спросил полковника: – А вы?
– Тут нечего понимать, – резко сказал Астафьев. Воронец предостерегающе поднял руку. – Оставьте, Анатолий! – продолжил спокойнее. – Мой помощник выразился осторожно. Я могу сказать прямо. Этот череп принадлежит гуманоиду, но не человеку.
– Как? – спросил полковник.
– Это – не земной человек, – внятно сказал Астафьев.
– Вот оно что, – протянул генерал. Он, казалось, был удовлетворен.
– Конечно, для такого заключения нужна более представительная комиссия. Но я уверен, она придет к тем же выводам.
– Вы уверены твердо? – спросил генерал.
– Абсолютно, – несколько вызывающе сказал Астафьев.
– Профессор немного заостряет, – тактично вмешался Воронец. – Действительно, некоторые признаки указывают… но…
– Абсолютно, – повторил Астафьев.
Воронец умолк, выразив лицом сожаление.
Генерал повернулся к капитану, который пока не произнес ни слова:
– Я полагаю, что сейчас самое время пообедать. Где-нибудь в тени.
– Все готово, товарищ генерал.
– Как обедать? – изумился Астафьев.
Генерал пожал плечами:
– Вы осмотрели череп, мы выслушали заключение.
– Похоже, вы и сами все знали, – остывая, сказал Астафьев.
– В какой-то мере… –