Однако в случае с Алваресом последствия оказались двойственными, как и его филия. Он был нашим уполномоченным по связям с Управлением внутренних дел, и теоретически никто не мог отказать ему в допуске в театр. Кроме того, невозможно отрицать, что ему и раньше приходилось посещать нашу театральную студию, и он знал о рисках разглядывания наживки на сцене во время представления. Так что речь идет о чистой случайности. Рыбаки порой вытаскивают жестянки или ботинки вместо рыбы, и нам, наживкам, случается подцепить кого-то на крючок, вовсе не имея такого намерения.
Филик Двойственности испытывает наслаждение при виде тела, которое движется на постоянно меняющемся фоне. Пауло Елазян, психолог из Бразилии, впервые описавший эту филию, просил своих наживок ходить из стороны в сторону перед декорацией с тремя различными задниками. Новые техники позволили наживке использовать как изменчивую декорацию и собственное тело. Из античной мифологии известен морской бог Протей, который умел по собственной воле изменять форму своего тела. Недаром одного из героев шекспировской пьесы «Два веронца» зовут именно так, и его постоянные превращения из друга в предателя, из любовника одной дамы в любовника другой, из хорошего парня в развратного насильника дают нам кое-какие символические ключи к этой маске. Женс заставлял нас разыгрывать сцены из этой пьесы в антураже ванной комнаты, где и тело, и вода помогали соткать своеобразный ковер из подвижных и постоянно меняющихся образов.
Подозреваю, что, пока Алварес спускался, он мельком взглянул на единственную освещенную сцену, где я, обнаженная, как раз изображала маску его филии, и в этот миг я сделала некое движение, которое и подцепило его на крючок. Просто беглый взгляд в ту самую секунду. Тебе может представиться возможность раз двадцать пройти перед мишенью безнаказанно, пока стрелок перезаряжает пистолет, но Алварес прошел именно в тот момент, когда я стреляла.
Конечно, я знала, кто он. Мы не раз пересекались в нашем отделе, и за эти годы Алварес успел провести с нами кучу разного рода бесед и инструктажей, хотя наедине с ним я не оставалась ни разу. Но той секунды оказалось достаточно, чтобы наши с ним отношения раз и навсегда изменились самым решительным образом.
О том, что произошло, я догадалась сразу же – стоило только увидеть, как он вдруг застыл на нижней ступеньке лестницы. Я уже готова была прервать репетицию, чтобы не навредить ему еще больше, но тут, к счастью, появился Падилья и взял его под руку, выведя из состояния ступора. Но, конечно же, Алварес остался на крючке, потому, закончив работу и накинув халат, я попросила одного из тренеров представить меня ему. И постаралась