– Она очень велика, и мы платим ее потому, что никто просто не представляет себе, как взяться за дело. Но мы верим, что тебе, Лотар, это по силам.
Глаза Сухмета стали узкими, как щелочки в ножнах клистонского стилета.
– Мой господин, мне кажется, часть этой суммы должна быть выплачена вперед. Надо убедиться, что этот Джимескин говорит правду. – Оказывается, Сухмет тоже хотел проверить выдержку банкира. – Хотя бы и в твой банк, милейший Джимескин, но вперед. Таково условие.
Лотар поморщился. После тренировки начинали побаливать верхушки легких. Наверное, он обжег слизистую, когда плавал в чересчур холодном лесном озерце и пытался дышать водой, как рыба. Вечером нужно будет подлечиться, решил Лотар.
– Сухмет, я еще ничего не решил.
– Конечно, я просто выясняю условия сделки. Так как все-таки? – снова обратился Сухмет к банкиру.
Наступит день, когда старик окончательно выставит меня дураком, и мне же потом нужно будет утешать его за это, подумал Лотар.
– Желтоголовый просто должен сказать «да». Он ни разу не нарушил своего слова, все знают это. Поэтому, как только он согласится, деньги начнут поступать в наш банк. Но тогда он должен будет срочно браться за дело. – На мгновение Джимескин замялся и одернул полу своей куртки. – Времени осталось не очень много.
Сухмет повернулся к Лотару:
– Они, по крайней мере, верят нашим гарантиям. Вот как бы проверить их честность?
Тут Рубос положил на плечо Лотара свою ручищу. Желтоголового давно уже занимала мысль, как его друг научился переносить все эти штучки торгашей? Но если Рубос ни разу не вмешался в разговор, значит, совсем неплохо.
– Лотар, этот банк практически принадлежит мне и Светоке. Моего слова тебе достаточно, Сухмет?
Лотар посмотрел в окно. Уже стало темнеть. Для него, Сухмета и его мальчишек света факелов и костров по ту сторону частокола, где обосновался караван, было достаточно, но для гостей – вряд ли. Тем не менее со свечами можно пока подождать. Эти люди в темноте меньше следят за своей мимикой. И хотя это практически не нужно, Сухмет должен их проверить – не только же заботой о деньгах забита его старая мудрая голова.
– Что считать началом войны? И что считать ее реальным ходом? К тому же мне, может быть, удастся повернуть назад две армии или стравить их друг с другом, но война все равно разразится, хотя и пойдет не так, как задумали ее ваши враги. Как тогда будет оцениваться моя работа?
Джимескин пожевал губами. Лотар почему-то вспомнил Шува, трактирщика из Мирама. Это сходство вдруг многое разрешило – так вот каким образом богатство Мирама сказалось на новых Шувах, подумал Лотар. Они больше не трактирщики, но в глубине души они все те же мальчишки, которые не забывают старые проказы, старых друзей и, возможно, не теряют представление о чести.
– Об этом мы не думали, Лотар. Нас, жителей Срединной и Передней частей Западного континента, интересует именно отказ от войны