– Да, из Вук, предложил четырнадцать золотых.
– Да это грабеж! Пятнадцать – мое последнее предложение.
– Думаю эта статуэтка стоит не меньше шестнадцати золотых, – Линд дальше гнул свою линию.
– Пятнадцать! И ни медяком больше! – протестовал антиквар.
– Ну ладно, – демонстративно сдался Линд, – будь по-вашему.
– Ха-ха! – антиквар сразу повеселел и пошел за шестнадцатью золотыми, – Вам дать с разменом или как?
– Хм… – Линд взял небольшую паузу. – Давайте десять золотых и еще шесть золотых с разменом.
– Понял, – нервно кивнув и хихикнув торговец скрылся.
Линд со свойственной ему лисьей улыбкой, самодовольный, с высоты своего роста взглянул на Лассу и улыбнулся еще сильнее.
«Да, она мной восхищается», – подумал про себя Линд и повернул голову в сторону спускающихся по лестнице шагов.
Антиквар принес две кожаных мошны: в одной лежало десять золотых, в другой были медники и серебряники на общую сумму в шесть золотых. Линд дотошно все пересчитал и проверил, затем резко убрал улыбку, едва заметно кивнул антиквару и направился к выходу.
– Моя прелесть, – едва слышно за спиной приговаривал антиквар.
Они вышли за дверь, вновь на рыночную площадь, день клонился к вечеру, жужжание на рынке стало потихонечку стихать. Ласса прыгнула на шею Линду, отнюдь не скрывая своей радости и да, восхищения.
– Ну ты и! Как ты его ловко! С этими торговцами из Вук и Крокатуна! Да с такой суммой можно пару зим жить! – восторженно восклицала Ласса.
– Пойдем, нужно найти ночлег, заселимся в королевские покои! – Линд специально переменил тему, чтобы показать, что подобное для него – обыденность, сегодня он это сделал уже дважды.
В центре города они нашли приличную таверну, с приличными гостевыми номера и с еще более приличной кухней. На двери этой таверны был нарисован перечеркнутый вальдау.
Ночью городские власти решили устроить облаву на подозрительные места. Во всех тавернах, корчмах и прочих общественных, увеселительных местах запрещалось обслуживать и развлекать вальдау, карались также любые изображения вальдау в художественных и исторических ипостасях. Попал под облаву и не безызвестный антиквар, который был уличен в преступлении, спав этой ночью в своей кровати, в своем доме, в обнимку со статуэткой вальдау. На утро его и еще троих неудачников, оказавшихся не в то время не в том месте, казнили на главной площади под радостные крики толпы. Линд и Ласса мирно спали в своих королевских покоях
Глава 24
Геноцид вальдау
Рен настоял, чтобы заночевать в пригородной корчме, а лучше где-нибудь на сеновале да подальше от людских глаз.
– Моя вина, я должен был вам сказать раньше, но… – он осекся, – Я думал немножко о другом, – Рен взглянул исподлобья