По собственной инициативе мы немедленно приготовились к стрельбе прямой наводкой. Первый выстрел дал преждевременный разрыв в 150 метрах от орудия. Тем самым мы сразу обнаружили себя. Положение резко ухудшилось, когда в результате расширения гильзы снаряда нам пришлось выбивать ее через ствол банником. Все это делалось на глазах противника, и я до сих пор не понимаю, почему англичане не открыли пулеметного огня.
Второй наш снаряд разорвался поблизости от капитанского мостика, и как мы узнали впоследствии, нанес большой ущерб команде монитора.
Бронированная орудийная башня с дальнобойной пушкой медленно повернулась в нашу сторону. Выстрел и отвратительный визг снаряда мы услышали одновременно. К счастью для нас это был перелет. Второй снаряд с монитора разорвался в десяти шагах от нашего орудия. Он попал в угол небольшой деревянной бани, которая на наших глазах осела набок. Куски черных от сажи бревен посыпались вокруг нас. Третий снаряд попал в колесо орудия. Толстая железная шина закрутилась в спираль, а массивные дубовые спицы разлетелись, как спички. Орудие накренилось набок и вышло из строя. Взрывная волна расшвыряла нас, но осколки от снарядов пощадили всех, кроме нашего наводчика Анощенко. С побелевшим лицом он сидел на земле, опираясь спиной на лафет. Осколок снаряда распорол ему живот, и, внутренности выпали на песок. Мы положили его на носилки. Фельдшер перевязал ему рану. Через несколько минут Анощенко, не приходя в сознание, умер.
Тем временем монитор перенес огонь по второму орудию, которое успело сделать два попадания в борт и одно в кают-компанию монитора.
После долгих усилий противнику удалось сняться с мели. На всех парах монитор начал спускаться вниз по течению. К нашему орудию подошел командир дивизиона. Увидев прикрытое шинелью тело Анощенко, он снял фуражку и трижды перекрестился. Мы смотрели на него с нескрываемой враждой. И, как оказалось впоследствии, имели к этому серьезные основания: опустошив денежный ящик, он ночью с наблюдательного пункта бежал к противнику.
В этой артиллерийской дуэли мы потеряли двух. Почти одновременно с наводчиком Анощенко был убит курсант – наводчик второго орудия. Осколок вражеского снаряда разорвал ему сонную артерию. Хлынувшая струей кровь залила лицо и грудь соседа – курсанта. Потрясенный трагической гибелью товарища и контуженный взрывной волной, Полозов потерял рассудок и бежал в тайгу, где скитался около двух недель. Питался он ягодами. Когда его обнаружили крестьяне, он был крайне истощен, едва держался на ногах.