Нужно позволять себе не всякие удовольствия, а только те, в которых нет ничего дурного.
Кто удержался от соблазна, тому краснеть не придется.
Как часто, подчинившись голосу страсти на один час, мы платим за это долгими днями скорби.
Порок не в том, чтобы иметь желания, а в неумении подчинить их правилам разума; дело не в том, испытываете ли вы или не испытываете самих влечений, а в способности управлять ими и отказываться от них.
Если бы не было разума, нас заездила бы чувственность. На то и ум, чтобы обуздывать ее нелепости.
Максимальная концентрация внимания на получение удовольствия от похоти идет от скудоумия, если это единственное чем вы увлекаетесь.
Я больше уважаю стойких людей, чем падких к наслаждениям. Люди, естественно, тянутся к наслаждениям, но стойкий имеет в себе силы отказаться от наслаждений недозволенных, чрезмерных и излишних.
Если, наевшись досыта, думать о пище, то даже изысканнейшие яства не пробудят аппетита. Если, удовлетворив похоть, думать о любовных утехах, не возникнет охоты предаваться им. Оттого-то люди часто сожалеют о своих поступках после того, как они их совершили.
Жить в свое удовольствие и пользоваться авторитетом – вещи несовместимые.
В чем сомневаешься, того не делай.
При сомнении воздерживайся.
Когда вас одолевают сомнения в правильности предпринимаемого вами действия, воздержитесь от него.
Прежде чем сильно чего-то пожелать, следует осведомиться, очень ли счастлив нынешний обладатель желаемого.
Само бытие без нравственного бытия есть проклятие, и, чем значительнее это бытие, тем значительнее это проклятие.
Стоит ли возмущаться тем, что люди черствы, неблагодарны, несправедливы, надменны, себялюбивы и равнодушны к ближнему? Такими они родились, такова их природа, и не мириться с этим – все равно что негодовать, зачем камень падает, а пламя тянется вверх.
Одобрение, с которым отзываются об иных людях за их прямодушие, бескорыстие и честность, звучит не столько похвалою им, сколько поношением всему роду человеческому.
Вот человек, всегда окруженный придворными, которые неотступно следуют за ним, – он занимает важное место; вот другой, с ним каждый старается заговорить, – он в милости; вот третий, его обнимают и ласкают все, даже вельможи, – он богат; вот четвертый, на него смотрят с любопытством и указывают пальцами, – он учен и красноречив; вот пятый, с ним никто не забывает раскланяться, – у него злой язык… Но покажите мне человека, который был бы добр, только добр, и с которым все тем не менее искали бы знакомства.
Из двух