– С Дерябиным я разберусь, – махнул рукой Крафт. – А куда вы нас привезли?
– В казино. Хочу повидаться с одной своей хорошей знакомой.
– С Веркой, что ли? – догадался Мащенко. – Так ведь она без гроша сидит после развода с мужем.
– А миллион долларов, который ей подарили подручные Варлава?
– Те денежки давно уже крякнули, – хохотнул Боря. – С ветру пришли, на ветер и ушли. Ты что, Верку не знаешь? Связалась с какими-то аферистами, хотела сорвать куш, а те ее обвели вокруг пальца.
– А как же щедрый любовник Шварц?
Теперь уже засмеялся Крафт:
– Вы не знаете Генриха Иоганновича, это такой скупердяй, каких свет не видывал. Если она от него что и получила, так только дырку от бублика.
Неприятности, выпавшие на долю бывшей любовницы, меня не столько огорчили, сколько удивили. Простушкой Вера Григорьевна никогда не была. А тут вдруг нате вам, сразу два прокола: позволила обвести себя вокруг пальца каким-то расторопным ребятам и вдобавок взяла в любовники законченного скупердяя. И это Верка-то, с ее феноменальным нюхом на щедрых мужчин! Здесь что-то было не так. Шварца я видел только на фотографии, но мне уже тогда показалось, что Генрих Иоганнович не годится в герои романа моей старой знакомой.
Я не ошибся в своем предположении и обнаружил Верку в том самом месте, где ей и надлежало быть. То есть у рулетки, где она развлекалась в компании крупье и еще десятка разгоряченных игрой джентльменов. Время приближалось к пяти часам утра, но игроки, похоже, не чувствовали усталости.
– Тринадцать, – шепнул я на ухо Верке, которая уже занесла руку с горстью фишек над цифрой шесть. Мадам Смирнова сначала сделала ставку, а уж потом повернула порозовевшее лицо в мою сторону.
– Не дай бог тебе ошибиться, Чарнота!
– А когда это, интересно, я ошибался?
Не ошибся я и на этот раз, повергнув в изумление как крупье, так и Веркиных партнеров по безумному увлечению.
– Чтоб ты провалился, Вадимир, сын Аталава, – ругнулась Верка, сгребая кучу выигранных фишек. Впрочем, произнесены были эти слова ликующим голосом, и я решил проигнорировать прозвучавшее в них нелюбезное пожелание.
– Вас проводить, сударыня, до машины? – вежливо предложил я.
– Вообще-то у меня есть провожатый, но так уж и быть, окажем любезность бывшему любовнику.
Стоявший в двух шагах от Смирновой рыжеватый молодой человек почему-то обиженно запыхтел. Очевидно, он и был тем провожатым, которого я своим появлением оставил без работы. Тем не менее я проигнорировал пыхтящего юношу и не только довел Верку до роскошного белого «мерседеса», но и подсел к ней в машину на переднее сиденье.
– Поздравляю тебя, дорогая, с ценным приобретением, – сказал я, разглядывая салон новехонького автомобиля.
– Это ты о «мерседесе»?
– Нет, о Генрихе Иоганновиче Шварце.
– Ах ты вот о ком, – нахмурилась Верка. – Так ведь он убит. Какой ужас.
Последние слова были произнесены