– Как ты думаешь, лорд Ллин красив? – интересовалась Дилис. – Ой, я надеюсь, что он красивый мужчина. Терпеть не могу уродов.
– Какая разница? – бросила Кейтлин. – Был бы туго набит его кошелек и был бы он щедр к тебе. Если у него мощное «копье» и он доставляет тебе удовольствие, кого волнует его красота? В темноте брачного ложа это не имеет значения, глупая ты гусыня.
– Но если он урод, я даже в темноте буду помнить об этом, сестра, – упорствовала Дилис.
– Тогда ты еще глупее, чем я думала, – зло ответила Кейтлин, не замечая льющихся слез обиды из голубых глаз сестры. – Мне все равно, если мой лорд Коуд некрасив, как грязь, или у него блошиные мозги, до тех пор, пока набит его кошелек и он мне ни в чем не отказывает.
– Как ты можешь так рассуждать, Кейтлин, – не выдержала Уинн. – Наша мамочка, упокой Господь ее душу, и наша бабушка, конечно, не учили тебя этому.
– Мать Маргиад, ваша другая бабушка, была даже большей эгоисткой, чем Кейтлин, – сухо заметила Энид. – Я ее очень хорошо помню. Она родила своему мужу трех сыновей и двух дочерей, которые благодаря чуду были добродушными. Дилис очень похожа на свою тетку, в честь которой была названа. Она умерла в одиннадцать лет. Та Дилис тоже была младшей сестрой, и ей не хватало ума, но сестра, которая была старше, лучше влияла на нее, чем Кейтлин на Дилис.
– Твои слова, бабушка, не могут огорчить меня – я скоро выйду замуж и покину этот дом.
– Как ты можешь сейчас думать только о себе? – разгневалась Уинн. – Неужели тебя не волнует, что Дьюи потерялся? А вдруг он ранен или мертв?
– Чему быть, того не миновать, – отрезала Кейтлин. – Моя болтовня ничего не может изменить, Уинн. Ты слишком беспокоишься. Ночь застала Дьюи, и он где-нибудь укрылся. Утром ты в этом убедишься сама.
Она поднялась из-за стола.
– Пошли, Дилис. Нам надо хорошенько выспаться. Мы должны беречь свою красоту. Я не хочу, чтобы Риз из Сант-Брайда сожалел о своем решении, когда приедет.
Когда ее младшие сестрицы утомленной походкой покидали зал, Уинн закрыла рот рукой, чтобы сдержаться. Если брак с Ризом освободит ее от Кейтлин и Дилис, то это не такая уж плохая сделка. Малютка Map смотрела на старшую сестру широко распахнутыми глазами и не могла сдержать смех. Уинн опустила руку, улыбнулась девчушке и нежно взъерошила ей волосы.
– Они так меня разозлили, – сказала она.
– Они очень плохие, – заметила Map. – Я знаю, что должна любить их, но не могу. – Она со страхом посмотрела на отца Дрю. – Святой отец, Господь отправит меня за это гореть в огне? Это грех, я знаю, не любить сестер, но я просто не могу!
Чувства священника боролись с его совестью.
– Дурно ненавидеть, Map, – сказал он девочке. – Но я думаю, что Господь не проклянет тебя за то, что ты не любишь Кейтлин и Дилис. Наш Бог понимает такие чувства. – Он погладил девочку по головке и тихо пробормотал себе под нос: – Кроме того, только святой может любить их.
– Пора спать, Map, –