Джанет заплакала.
– Почему ты плачешь? – участливо спросила Фирузи.
– В гавани стоит судно, которое пришло в Кандию, чтобы забрать меня и вернуть к отцу, младшему брату и нареченному жениху. Ах, если бы я только могла взойти на его борт!..
– Увы, – ответила Фирузи, разведя руками. – Тебе еще повезло: у тебя есть семья. А вот все мои родные, включая и мужа, были вырезаны татарами.
– Ты была замужем?
Фирузи кивнула и, хлопнув в ладоши, приказала явившейся рабыне принести что-нибудь поесть. Она чувствовала, что Джанет голодна.
– Я расскажу свою историю, Сайра, если хочешь…
Она на минуту замолчала, отдаваясь во власть тяжелых воспоминаний, глаза ее, неподвижно устремленные вдаль, подернулись дымкой.
Однажды несколько крестьянских дворов с южных границ Руси снялись и отправились дальше на юг, в сторону могучих Кавказских гор. В поисках лучшей доли. В горах быстро выросли два сторожевых селения. Князь посадил в каждое по воеводе начальствовать. С горцами русские ужились хорошо, переняли их быт, привыкли к новым условиям жизни. А вот между собой не ладили…
На тот день была назначена ее свадьба. Подумать только! Все было решено внезапно, под влиянием минуты. Ее брат спас на охоте жизнь младшему сыну воеводы другого селения, с которым они до сих пор враждовали. «Теперь я выйду замуж за его старшего сына, – думала Машутка, – и отныне мы заживем в мире». Она никогда прежде не видела Петра, даже не знала, хороший ли он человек. А отца расспрашивать было бесполезно, он только усмехался в усы.
Занавеска, отделявшая ее комнату от горницы, отодвинулась, и к ней с радостными возгласами и смехом устремилась вся семья. Огромный, словно медведь, отец, маленькая румяная мама, сестренки, старшая Катя с мужем и Танюшка. Не забыли ее и братья Павел, Гриша, Бориска и Ванятка. В горнице толпились также дядья, тетки и прочая родня. Комната невесты мгновенно наполнилась букетами полевых цветов.
– Ну что, красна девица, – громовым голосом воскликнул отец, – небось выспалась?
– Вот и хорошо, – рассмеялся Гришка, – потому что этой ночью заснуть ей не придется.
– Так! – строго проговорила мать, оборачиваясь к нему. – Положи цветы и ступай подшучивать над кем-нибудь другим. И вообще все вон! Мне нужны только Катя и Таня.
Каждый, прежде чем выйти, подходил к невесте, целовал ее в щеку и дарил свой букет.
– А теперь, Маша, – сказала ее мать Софья, – поешь. – С этими словами она поставила перед девушкой деревянное блюдо и чашку. – Вот маковые булки, варенье, горячая медовуха.
Катерина удивленно хмыкнула. Когда она выходила замуж, ее последний девичий завтрак состоял из черной краюхи, меда в лукошке и козьего молока. Софья старалась ко всем своим детям относиться одинаково, но все равно чувствовалось, что Машутка – ее любимица. Взять, к примеру, ее свадебный наряд. Прошлой зимой их навещали купцы, вернувшиеся из Персии, так вот один из них, ночевавший в доме воеводы, показал