– У Джефа сегодня был трудный день, – настаивала Люси, жалея, что начала спор, но не собираясь уступать. – У него, вероятно, свидание или другие дела.
– Нет, – начал Джеф, – я…
– В любом случае, Тони, – приказным тоном, который не был характерен для нее, особенно в разговорах с сыном, сказала Люси, – иди надень пижаму. Быстро.
– Хорошо, – обиженно сказал Тони. – Я не хотел…
– А ну живо! – закричала Люси на грани истерики.
Немного испуганный Тони ушел в комнату. Люси заметалась по веранде, она сложила в стопку разбросанные журналы, закрыла корзинку с шитьем, положила телескоп на стул возле дивана, чувствуя пристальный взгляд Джефа, который что-то напевал себе под нос.
Она остановилась перед ним. Джеф прислонился к столбу на крыльце, голова его была в тени, и только слабый блеск выдавал расположение глаз.
– Мне не нравится, как ты ведешь себя при Тони, – сказала она.
– При Тони?
Удивленный, Джеф выпрямился и подошел к лампе.
– Почему? Я держусь естественно.
– При детях нельзя держаться естественно, – сказала Люси, сознавая, что голос ее звучит напряженно и фальшиво. – Это недопустимо. Твои скользкие шуточки. Твое притворство…
– Какое притворство?
– Что ты любишь его, – сказала Люси. – Что вы в самом деле ровесники. Что ты хочешь встретиться с ним зимой.
– Но это правда, – возразил Джеф.
– Не лги мне. Ко Дню благодарения ты забудешь его имя. Ты вселяешь в него массу надежд… а осенью Тони будет страдать. Выполняй свою работу, – сказала она, – и все.
– Насколько я понимаю, – сказал Джеф, – мне поручено сделать так, чтобы Тони почувствовал себя нормальным, здоровым человеком.
– Ты чрезмерно привязал его к себе.
– Послушайте, Люси… – сердито сказал Джеф.
– Зачем? Для чего? – почти кричала Люси. – Из тщеславия? Неужели это так приятно – видеть, как тянется к тебе одинокий больной мальчик? Неужели это стоит подобных ухищрений? Знак Барана, море Плодородия, жертвоприношения, Дева, зимний карнавал… – Она задыхалась, словно после длительной пробежки, фразы вырывались сквозь рыдания. – Почему ты не идешь к себе? Почему не оставишь нас в покое?
Джеф взял ее за кисти рук, она не попыталась освободиться.
– Вы правда этого хотите? – спросил он.
– Да, – ответила Люси. – У тебя не тот возраст. Ты слишком взрослый для Тони и слишком юн для меня. Найди себе ровесницу. – Она вырвалась резким движением. – Кого-нибудь, кому ты не причинишь боли, – продолжала она, – партнера на лето, которого ты забудешь в сентябре точно так же, как ты забудешь нас.
– Люси, – прошептал он. – Прекратите.
– Уходи.
Она едва не плакала.
Он снова схватил ее, на этот раз за предплечья, вдавливая пальцы в кожу.
– А мне, думаете, каково? – сказал он приглушенным голосом, чтобы его не услышал Тони. – Проводить все дни рядом с вами? Возвращаться к себе и лежать без сна, вспоминая прикосновение вашей руки в тот момент, когда