что Его распинают и оплевывают, между тем не разумел бы сокровенного в этих тайнах, не приняв еще Святого Духа? Если и ученикам Христос говорил:
много имам глаголати вам, но не можете носити ныне (Ин. 16, 12), то тем более смутился бы прочий народ, если бы прежде надлежащего времени открыта ему была высочайшая из тайн. Вот почему Он и запретил сказывать! И действительно, как важно было познать полное учение не прежде, чем после этих событий, когда миновали соблазны, познай то из примера верховного апостола. Тот же самый Петр, который после стольких чудес оказался таким слабым, что даже отрекся Иисуса и убоялся простой служанки, – когда совершились уже крестные страдания, когда он увидел ясные доказательства Воскресения и когда ничто уже его не соблазняло и не устрашало, тот же Петр с такою непоколебимостью защищал учение Духа, что, несмотря на все угрожавшие ему опасности и тысячи смертей, сильнее льва устремлялся на народ иудейский. Итак, справедливо запретил Он сказывать прежде креста народу, когда прежде креста опасался все открыть и тем, которые должны быть наставниками.
Много имам глаголати вам, говорит Христос,
но не можете носити ныне. И действительно, многого они еще не разумели в Его словах, чего прежде креста Он ясно не открыл им; после же Воскресения они поняли некоторые из Его слов.
Оттоле начат Иисус сказовати им, яко подобает Ему пострадати (см.: Мф. 16, 21).
Оттоле: с которого времени? С того, когда насадил в них учение о Своей Божественности, – когда положил начало обращения языков. Но и тогда они не поняли еще слов Его, – сказано:
бе сокровен глагол сей от них (см.: Лк. 18, 34); они все еще оставались как бы в некоем мраке, не зная, что должно Ему воскреснуть. Вот почему Христос и останавливается на этом трудном для них предмете, распространяет Свое слово, чтобы отверзть их ум и дать разуметь, что значат слова Его. Но они
не разумеша, но
бе глагол сей сокровен от них; они даже боялись спрашивать Его, впрочем, не о том, точно ли умрет Он, но о том, как и каким образом и что значит эта тайна? Они не знали, что такое значит воскреснуть, и считали важнейшим никогда не умирать. Вот почему, при общем смущении и недоумении учеников, пылкий Петр опять один осмеливается продолжить об этом разговор, но и то не при всех, а наедине, то есть устранившись от других учеников; и говорит:
милосерд Ты Господи: не имать быти Тебе сие! (Мф. 16, 22) Что это значит? Тот, который удостоился откровения, назван блаженным, так скоро споткнулся и упал так, что побоялся страдания? Но что удивительного, если это случилось с человеком, который не получил о том откровение? Чтобы знать тебе, что он не сам от себя произнес слова
(Ты еси Христос Сын Божий), – смотри, как он смущается и недоумевает о том, что ему еще не открыто, и, тысячу раз слыша, не понимает, что говорят ему. Он познал, что Иисус есть Сын Божий; а что такое тайна Креста и Воскресения, – то ему еще не было известно. Сказано:
и бе сокровен от них глагол сей. Видишь ли, что Христос справедливо запретил сказывать о том другим? Если сказанное так смутило и тех, кому нужно было это знать, то чего не
