между людьми и святыней Господней, и, наконец, чтобы римляне не препятствовали такому положению вещей. Мы, фарисеи, далеки от того, чтобы отнимать у людей веру в Мессию, мы неустанно учим о Нем, разъясняем в многочисленных аггадах, как будет выглядеть Его пришествие. Хотя и сам я много говорил и писал об этом, но все же мне трудно отогнать тревожную мысль, что наши обещания звучат чересчур прекраснодушно. Мессия, Покоритель Едома, Владыка мира и природы, которая с Его приходом призвана плодоносить, как никогда прежде… Разве это звучит правдоподобно? Кто мы такие? Маленький народ, окруженный десятком других народов и вместе с ними прикованный к колеснице варварского Рима. Мы в раздоре сами с собой… Кем же должен быть этот Сын Давидов, чтобы изменить подобное положение вещей? Обычным человеком или полубогом? Но полубоги ходят по земле только в греческих сказках. Я верю, что некогда Всевышний творил чудеса, но сейчас все вокруг стало безнадежно обыденным. Говорят, что где-то за морями есть край чудес, да только это, к несчастью, неискоренимая ложь. Лично я вещей необыкновенных не наблюдал никогда. В мире, который меня окружает, не отведено места чудесам; я знаю, что им правит злоба, ненависть, гордость, тщеславие и страсть. Чтобы этот мир победить, надо быть еще более злым, ненавидящим, тщеславным и алчным, чем остальные. В этом мире победу приносит только война. Мессия должен быть вождем, который сумеет повести нас против всех наших врагов, а их – легионы! Возможно, тебя это возмутит, но я не в состоянии представить себе такого Мессию. Увы, я не могу игнорировать того, что я наблюдаю вокруг, слышу и, наконец, чувствую… Разве по силам человеку из плоти и крови восстать с горсткой наших молодых боеспособных людей против всего мира и победить его? Хоть мне и ненавистно все, что исходит от саддукеев, к сожалению, я чувствую, что начинаю рассуждать, как они. Мессия представляется мне лишь идеальным носителем всевозможных добродетелей, и если мы были бы в состоянии подражать этому посланному нам образцу хотя бы отчасти, то наша жизнь стала бы лучше, добрее, прекраснее. Похоже, не я один так рассуждаю. Некоторые фарисеи, когда при них упоминают о предреченном возвращении Илии, отвечают: «Вот и дожидайтесь его». Так говорят о вещах, которым не суждено сбыться. Впрочем, никто не осмеливается высказывать такие мысли во всеуслышание, и я тоже воздерживаюсь. Пишу об этом только тебе, Юстус, и еще немного беседую с Иосифом. Он, как тебе известно, не фарисей и не саддукей; он и вовсе исповедует философию, согласно которой основной смысл человеческой жизни в том, чтобы честно зарабатывать золото. Мои хаверы не одобряют нашу с ним дружбу, равно как и то, что мы совместно ведем торговлю. Из-за его сношений с гоями его считают нечистым. В сущности, Иосиф – большой грешник… Но я питаю к нему слабость. Невзирая на свои многочисленные дела, не позволяющие ему долго засиживаться на одном месте – ни в Иерусалиме, ни в Аримафее, он – единственный, кто интересуется здоровьем Руфи и находит время, чтобы навестить ее, поболтать
