Артиллерийская батарея и пулеметная рота (единственная в отряде) были накрыты огнем японских осадных орудий и уничтожены. Положение 11-го полка стало критическим. Почти вся японская армия обрушилась на него, охватывая с трех сторон и заходя в тыл.
Несколько раз под звуки полкового марша стрелки во главе с командиром бросались в штыковую атаку. Но японцы не принимали удара. Их передовые части откатывались назад и в упор расстреливали редеющие шеренги сибирских стрелков. Погиб командир полка – полковник Лайминг, один командир батальона – подполковник Дометти убит, другой – подполковник Роевский тяжело ранен и взят в плен. Погибли командир артиллерийской батареи подполковник Моравский и полковой адъютант подпоручик Сорокин; ранен капельмейстер Лоос. Врач полка Шевцов, делавший на поле сражения перевязки, захвачен в плен. В этот момент полковой священник отец Стефан Щербаковский благословил солдат и, презрев смертельную опасность, сам пошел впереди боевого знамени с поднятым в руке крестом. Пробиваясь сквозь цепь японских солдат, неустрашимый пастырь был дважды ранен и вскоре пал без сознания. Раненые после перевязок и оказанной первой медицинской помощи вновь становились в строй.
Немалые потери полк нес во время отступления – приходилось под перекрестным огнем отбиваться от превосходящих сил противника и одновременно выносить на руках раненых. Выводил его раненый командир второго батальона подполковник Яблочкин.
Полк прошел всю войну, впереди его ждали Ляоян и февральские бои 1905 года. Везде, где бы он ни дрался, под руководством уже полковника Яблочкина, он не уронил славы, добытой в первом бою.
За всю кампанию 1904–1905 годов свыше 400 человек в составе полка были награждены орденами Святого Великомученика Георгия Победоносца и знаками отличия Военного ордена.
В 1907 году император Николай II назначил вдовствующую императрицу Марию Федоровну шефом полка.
А еще через три года состоялась передача полку дара императрицы Марии Федоровны – картины художника Ю. И. Репина «Тюренчен. В славной смерти вечная жизнь». Она была заказана сыну Ильи Репина, Юрию, к 15-й годовщине со дня создания полка». (Картина чудом сохранилась до настоящего времени и экспонируется в Приморской государственной картинной галерее города Владивостока.)
– Вот так-то, ребята! – закончил свое повествование фельдфебель.
Иван не раз вспоминал этот рассказ, и только впоследствии понял, что так новобранцам преподносили уроки патриотизма, чтобы шли они в штыковую атаку, свято веря, что сражаются «За Веру, Царя и Отечество»». Хотя какое там отечество на Манчжурских сопках, а потом и в окопах под Салониками (Греция), куда забросила Ивана фронтовая судьба.
Солдатские будни на Русском острове проходили в жесточайшем режиме муштры и обучения стрельбы из винтовок Мосина, рукопашному и штыковому бою. Унтер-офицеры покрикивали суворовское:
– Пуля-дура, штык-молодец! – показывали