Ниндзя с Лубянки. Роман Ронин

звучало тогда в городе на каждом шагу, со всех улиц, со всех углов. Говорили, что корабль этот – герой, подвиг совершил. Что за подвиг, Арсений не знал и удивлялся, почему русский герой стоит теперь в японском порту Йокосука. Отец сказал просто: «трофей», а в их семье лишних вопросов задавать не было принято, даже если тебе всего семь лет от роду и ты понятия не имеешь, что такое трофей.

      Трофей вообще противное слово, отдает чем-то трупным. Непонятно почему, когда сошли с поезда и поехали на рикше в интернат, все время говорили про трофеи – отец сетовал на то, что не могут проехать через Дворцовую площадь – не по пути. А между тем, рассказывал родитель, на огромной площади перед дворцом императора Японии стояли русские пушки, специально построенные по такому случаю ангары с винтовками, саблями, казачьими пиками, отнятыми у государевой армии на маньчжурских полях. Хотели даже было поехать туда сначала, но все же передумали: и вещей много, и устали, и жара стояла страшенная – во Владивостоке такой не бывает. Рикша, коричневый и высушенный на жарком солнце до состояния стрекозы, что была приколота булавкой в комнате Арсения во Владивостоке, не сбавлял шага. Только широкополая шляпа покачивалась в такт бегу. Глядя на ее качающиеся соломенные поля, на равномерно мелькающие пятки рикши, Арсений почувствовал, что у него кружится голова, укачивало. Отец же неутомимо продолжал свои наставления:

      – В первую очередь думай о вежливости, о ритуале! У них это называется «рэй». Рэй – первым делом. Наша семья занимает очень высокое положение, и все же то, что тебя приняли в эту школу, – большая честь не только для тебя, но и для всей нашей семьи! Надо помнить об этом всегда.

      Арсений послушно хмыкал, кивал маленькой стриженной головкой, удивляясь тому, как хорошо отец все знает про Японию, и тому, как неутомимо бежит по раскаленному булыжнику рикша («А у нас не прижились! Еще бы – Владивосток – не ваш Токио, у нас вон какие сопки крутые и высокие!»), тому, как красиво сочетается на улицах вокруг Европа и Азия.

      Рикша протрусил мимо какого-то красивого парка, спускавшегося с крутых склонов холма. Наверх вела такая крутая каменная лестница, что, как ни ерзал, как ни старался Арсений заглянуть снизу вверх, чтобы увидеть, что там, на вершине, ничего не получилось. Вход на лестницу был обрамлен высокими и тоже каменными воротами. Было понятно, что это именно ворота – чем еще могут быть два столба с перекладиной поверх, если сквозь проходит дорога, но вот ни забора вокруг, ни собственно воротин не было. Отца Арсений о странных воротах спрашивать не стал – мутило так, что не хотелось говорить совсем. Только подумал, что если в Токио есть ворота нормальные, обычные (путешественники проезжали мимо огромного и очень красивого храма с большими красными воротами), то почему бы и не быть таким странным? Ну, нет забора… А может, они и не воруют друг у друга? Тут у японцев все не так, не как у людей.