Уже ближе к вечеру Алексей с удивлением узнал, что получил «отлично». И, набравшись смелости, подошел к проверяющему.
– Ваше благородие, разрешите обратиться?
– Обращайтесь, курсант.
– Извините, но я не могу ничего понять про тот полет…
– Да все просто, парень. Я, хоть по сравнению с тобой и опытный, но все равно дурак, в ночь перед полетом не выспался, решил, что ничего страшного. А помнишь, какая была погода при взлете? Ни облачка, ни ветерка, даже турбулентности – и той не было. И пилотировал ты вполне прилично. Ну, я и задремал. Просыпаюсь – что за черт? Гром, молния, видимость ноль, самолет валится вниз, мотор стоит. Ну я и начал на тебя орать. А ты молодец, не запаниковал и не растерялся. В общем, не волнуйся, «отлично» тобой вполне заслужено. И, надеюсь, ты запомнил, что грозу всегда надо обходить по широкой дуге, а в случае невозможности – возвращаться?
– Да, ваше благородие.
– Вот и отлично. Всем четверым из вашей школы, получившим высокий балл, предлагается служба в первой боевой эскадрилье. Командир – я. Согласен послужить под моим началом?
– Так точно, ваше благородие.
– Тогда привыкай – у нас без чинов, по именам друг друга зовем. Я – Андрей Васильевич, фамилия Зайцев.
– А… ваше… Андрей Васильевич, в этой вашей эскадрилье мы на чем летать будем – на самолетах или дельтапланах?
– На самолетах, причем таких, коих ты еще не видел. На каких именно, пока не скажу – у тебя допуска нет. Пока ты гуляешь в отпуске, его как раз и оформят, тогда все узнаешь.
– Далеко хоть служить-то придется?
– Курсант, а точнее, уже почти прапорщик, тебе же ясно сказано: получишь допуск и все узнаешь. А пока ты с завтрашнего дня и по первое августа включительно в отпуске. Второго утром чтобы был здесь как штык! Иди в канцелярию, там твои документы и отпускные с подъемными уже готовы.
Кроме проездных документов и денег, Алексей получил еще и памятку – что ему можно говорить о своей учебе в школе, чего не рекомендуется, а о чем нельзя упоминать даже вскользь. И хотя он все это давно знал, ибо курсантов инструктировали перед каждым увольнением в город, прочитал инструкцию еще раз.
Итак, он учился и выучился на механика по обслуживанию дельтапланов. Самолеты видел, «М-1» и «М-2», то есть паровые системы господина Можайского одноместный и двухместный, но близко к ним не подходил. И, естественно, не летал на них. Зато пару раз поднимался пассажиром на дельтаплане. Кстати, все по большому счету являлось правдой. Чеботарев действительно только видел паровики – на очень качественно отпечатанных картинках. И за время учебы два раза поднимался в воздух на дельтаплане.
Про «У-2», да и вообще про самолеты с двигателем внутреннего сгорания, даже мельком упоминать категорически запрещалось. Зато можно было сколько угодно и с любыми подробностями рассказывать про дирижабль, три раза в год прилетавший на аэродром из Подольска.
Отпуск