В конце своей тирады госпожа Ласка в сердцах топнула ногой, чуть не выронив свою вставную челюсть.
– Значит, могла! – Злобно восхитилась обвинитель, почти как кошка, что зацепила своим когтем мышку. – Но у меня несколько иная теория насчет этого умышленного поджога. И это далеко не хулиганство.
Зал затих в ожидании версии прокурора. Даже Эпи нехотя притаилась. Ей очень хотелось узнать, что же такое побудило ее поджигать приют, если ни ненависть к госпоже Ласке?
– Чтобы ответить на этот вопрос. – Прокурор вошла в раж и вела себя почти как актриса на сцене театра. – Представляю вам последнее вещественное доказательство номер пять. Оно, господин судья и господа присяжные заседатели, объединяет эпизод с поджогом и эпизод с отравлением питьевой воды города Ихса! Опасный террористический акт, господа!
Зал зароптал сильнее, даже судья перестал скучать. А обвинитель, снова выдержав паузу, обратилась к присяжным:
– Если помните, наша подсудимая нашла свой «радужный клинок» за городской стеной, а именно там, в непосредственной близости от выхода нерабочего ливневого коллектора, что имеет связь со сгоревшим сиротским приютом, находится водохранилище. И оно снабжает нас питьевой водой!
Эпи знала это озерцо. Именно возле него она и обнаружила того тролля и свой клинок.
– То, что я плюнула в то озеро. – выкрикнула Эпи. – Не превратило воду в яд!
– И, как вы помните. – Продолжала обвинитель, не обращая внимания на девочку. – Тот ужасный недуг, что коснулся нас всех. Эта Эпидемия…
Женщина нарочно сделала ударение на первые слоги слова «Эпидемия». А после она сняла с лица свою марлевую повязку и Эпи вздрогнула от ужаса и отвращения: лицо прокурора, то, что только скрывала повязка, покрывали странные язвы. Что-то вроде сыпи. Только вот здесь, из каждого прыщика торчало по небольшой кристаллической иголочке.
И такие кристаллики росли из кожи почти всех присутствующих! Они фиолетовыми гроздями свисали с подбородков и пробивались сквозь шевелюры, они украшали пальцы и запястья. У одного человека кристаллы даже вросли на деснах, превращая его рот в кровавую рану.
– Эта эпидемия. – С холодом арктического ветра продолжила свою мысль прокурор. – Началась после пожара в Приюте, год назад. А после, возле водохранилища мы обнаружили следы, принадлежащие девочки роста и комплекции напоминающей подсудимую. А в воде обнаружилось – это!
И женщина выставила впереди себя еще один пакетик. Внутри него в лучах тусклого света вспыхнул радугой небольшой осколок с булавку величиной.
– Материал – тот же, что и у Радужного Клинка.
– Это не мое! Я не видела это! – выкрикнула Эпи, пытаясь сдержать слезы, но ее писк утонул в волне шума, что прокатилась по залу суда.
Судья застучал своим молотком, что тот плотник на