– А, может быть, настоящая женщина должна быть именно такая, как я! – возмущалась я, но Жанка только отмахивалась. И если уж кто и был настоящей женщиной, то это именно она. Заботливая мать, она придирчиво проверяла уроки у старшего сына Юры, занималась чтением с дочкой Людочкой, следила, чтобы младшенький Димка не смотрел взрослые, не положенные четырехлетним мальчикам передачи. Она готовила огромные чаны еды, которую моментально смолачивали ее оглоеды, и следила, чтобы у мужа всегда были чистые носки.
– Вот это все и есть истинное семейное счастье, – смеялась она, заталкивая в стиральную машину горы семейного белья. Я всегда смотрела на ее круги ада с легким испугом, а когда пыталась примерить такую жизнь на себя, то понимала, что я, может, что-то и буду делать, но никогда не смогу над этим так же весело шутить. Я буду чувствовать себя как в тюрьме. Я даже у Жанки, в ее большом деревенском доме, часто чувствовала себя именно так, почему и старалась при первой же возможности вытащить ее к себе, чем становиться частью их и без того большого коллектива.
«Это не мое, – с ужасающей ясностью понимала я. – Дальше жареной картошки – ни-ни. Я и за своими-то вещами уследить не могу, так и валяются у меня дома по всей квартире, к маминому великому стыду и позору. И надеваю я часто не то, что хочу, а то, что есть чистое и относительно немятое. Какая тут может быть семья?»
– Фу, – поморщилась Тоська, глядя, как я поглощаю «макаронную химию». – Ты во сколько уходишь? Можно, я сегодня убегу чуть-чуть пораньше?
– Ну… беги. Я буду сидеть до конца, – милостиво отпустила ее я, так как до Пушкинской площади от нас рукой подать. Я могла бы оказаться около памятника уже около половины седьмого, а надо было попасть туда к восьми, а еще лучше к пятнадцати минутам девятого, чтобы, как приличной женщине, немного опоздать. Правда, опаздывать мне совсем не хотелось, как и вообще играть с ним во все эти традиционные бессмысленные игры, единственной целью которых является потребность доказать, кто кому нужнее. А тут я даже не могла скрыть, что мой странный знакомый был мне очень нужен. Хотя… я же сожгла его номер. А теперь он у меня аккуратно записан в телефоне под именем Пришелец.
– Вот и славно. Хочешь, я тебе глаза накрашу? – расщедрилась Тоська, которая по каким-то необъяснимым причинам считала себя прирожденным визажистом, что, кстати, было совсем не так.
– Не надо, – замотала головой я. Набор косметики на всякий пожарный случай имелся и у меня самой. В моем рюкзачке вообще можно найти много чего интересного и полезного. К примеру, презервативы. А что, мало ли?
– А