Фон Заукель протяжно и глубоко вздохнул, обозначив тяжесть агентурного труда и его организации в широких масштабах.
– Но почему сегодня ваш Климов в затрапезном Витебске и в гестапо, а не в вашем ведомстве? Такой агентурный опыт… Вы разбрасываетесь кадрами, полковник… – все-таки не удержался Ренике.
– Долгая история, мой любезный друг. Двадцать лет тайной войны против Советов выдерживает не каждый, – снова вздохнул Заукель. Гестаповец, что и говорить, уел, пакостник! Полковник многозначительно замолчал. Собственно, ничего он больше о «кремлевской работе» Климова и не знал. За исключением кратких сведений по итогам проверки, которую этому русскому устроили, когда всплыла история с Барабиным.
Заукелю поручили работать с Климовым – искать Барабина. Тогда и ознакомили с биографией агента. Вернее, с тем ее фрагментом, который охватывал злоключения Климова после тридцать восьмого года. Замена в ноябре 1938-го всесильного наркома внутренних дел СССР Ежова на Лаврентия Берия стало последней каплей для и без того переполненного многолетним страхом Климова. Очередной чистки можно было и не пережить.
В поле зрения германской разведки Климов попал в начале тридцатых, вполне банально: бабы, пьянство, разгульный образ жизни, жадность, неуемная любовь к деньгам и хмельная похвальба местом работы. В одной шумной компании, крепко выпивший Климов рассказал такое, что могло не только поставить точку в его «кремлевской карьере», но и на его жизни.
Речь шла о сверхчрезвычайном происшествии, случившемся в Кремле в сентябре 1922 года. В тот период Климов работал курьером строительного отдела управления делами ВЦИК. К 1922 году прогрессирующая болезнь вождя мирового пролетариата стала настолько очевидной, что его окружение и родные решили кардинально поменять условия работы вождя в Кремле: обязали хозяйственников построить на крыше здания, где располагалась шестикомнатная квартира частенько болевшего Ленина, крытую веранду. Дабы глава государства всегда мог подняться туда, спокойно отдохнуть и подышать свежим воздухом. Работа предстояла большая: помимо веранды планировалось оборудовать лифт из квартиры на крышу, а, дополнительно посовещавшись с сестрами и женой Ильича, находившегося в то время в Горках, глава кремлевской хозслужбы – секретарь ВЦИК Авель Енукидзе дал команду заодно капитально отремонтировать и квартиру вождя. Планировалось все работы завершить к 1 октября, когда Ленин собирался вернуться в Москву.
Но работы неоправданно затягивались. Ремонт в квартире первого человека государства шел, как и везде – ни шатко ни валко. Во второй половине сентября ситуацией заинтересовался