Смысл происходящего Косухин подробно объяснял бойцам отряда, для чего неоднократно переходил из вагона в вагон, один раз чуть не свалившись прямо под колеса поезда. Партизаны, ребята сознательные, понимали все с полуслова. Степа был уверен, что радоваться рано. Власть в Иркутске взяли не лучшие представители трудового народа – большевики, а тайные агенты мирового капитала – эсеры, сибирские кооператоры и прочая мелкобуржуазная шушера. Более того, часть города по-прежнему контролируют мерзавцы-чехи, которые хотя и объявили нейтралитет, но втайне, без сомнения, сочувствуют классово близким им гадам-белогвардейцам. И наконец, поблизости от Иркутска стоят банды врага трудового народа атамана Семенова, а с запада, сквозь тайгу, к городу идет недобитый генерал Каппель. Ввиду этого Степа считал совершенно необходимым установление в Иркутске власти Советов.
Со Степой не спорили. Несмотря на свои двадцать два года, он был уважаем за лютую, истинно классовую ненависть к врагу и безупречное пролетарское происхождение. Все знали, что товарищ Косухина прислали в Черемхово еще в августе месяце по приказанию Сибирского бюро ЦК, – а что такое Сиббюро, знал каждый. Степа, до того громивший белых гадов под командованием Фрунзе, стал одним из организаторов повстанческого движения в районе Иркутска и вскоре неплохо проявил себя, заслужив похвалу самого товарища Нестора – знаменитого анархо-коммуниста Каландаришвили. Каландаришвили и познакомил Степу с товарищем Чудовым, который, как только в Иркутске начались бои, вспомнил о молодом посланце Сиббюро.
Отряд Косухина вывалился из вагонов аккурат на первой платформе Иркутского вокзала и тут же был со всех сторон окружен целым батальоном легионеров. Партизаны уже отстегивали тяжелые самодельные бомбы жуткого вида, когда наконец, подбежал перепуганный офицеришка, с которым Степа вступил в переговоры. Как выяснилось, чехи всерьез решили, что воинство Косухина в нарушение перемирия прибыло для штурма иркутского железнодорожного узла.
Будь у Степы не рота, а, к примеру, батальон, он так бы и поступил, ибо соблюдать соглашения с проклятыми империалистами не собирался. Но силы были неравны, и Косухин потребовал немедленного предоставления каждому бойцу по пачке папирос и свободного пропуска в город. И то и другое было ему тут же обещано, после чего довольный таким развитием событий Косухин вывел отряд на привокзальную площадь.
Тут произошла заминка. Степа ни разу не был в Иркутске и не представлял себе, куда и каким маршрутом надлежит