С испуганным ржанием метнулись прочь кони, чьи наездники лишились жизни. Уцелевшие орки завопили и, словно забыв о других врагах, ринулись на Олена со всех сторон. Наскочили… и один за другим начали вылетать из седел, выплескивая кровь из ран…
Харальд никогда не видел, чтобы кто-то бился так стремительно и беспощадно.
Но время на удивление тратить не стал. Враг открыл спину – значит нужно в нее бить, поскольку орков еще много. Пришпорил коня, его примеру последовали остальные, побежал вперед гном.
За несколько мгновений все оказалось закончено.
Олен почувствовал холод, свирепый и жестокий, вцепившийся в каждую клеточку тела. Багровый туман перед глазами рассеялся, и он понял, что сидит на лошади, в руке – ледяной клинок, чистый и сверкающий, а одежда, лицо и руки заляпаны потеками красной липкой жидкости.
Конь под Рендаллом пугливо вздрагивал, переступал с ноги на ногу, а вокруг были орочьи трупы – посеченные, изрубленные, жуткие.
– Это я их? – спросил Олен, с ужасом осознавая, что красная жидкость, в которой он едва не купался – кровь.
Да, никогда ранее он не отдавался боевому безумию настолько полно. Да и оно ни разу не было настолько мощным, не накрывало с головой, не лишало возможности здраво соображать.
Или это клинок из кости йотуна наконец подчинил «хозяина»?
– Ты, кто же еще? Ха-ха, – весело подтвердил Гундихар. – Всех поганцев сразил, я аж чуть не загляделся.
Олена замутило. Оглянувшись, обнаружил, что гном и тар-Готиан смотрят на него с восхищением, Харальд – с тревогой, Бенеш – рассеянно и недоумевающе, а Саттия вовсе разглядывает землю.
– Я… не хотел… оно само вышло, клянусь Селитой, – слова лезли из горла, скользкие и мерзкие, точно жабы. В глубине души он знал, что стремился к тому, чтобы уничтожить роданов, осмелившихся поднять на него руку. И ледяной клинок только откликнулся на это желание, а не проявил собственную волю…
– Ладно, чего там, – проговорил Харальд будничным тоном. – Отбились, и ладно. Надо найти кого живого. Поспрашивать – зачем они на нас набросились? Может, мы теперь враги для степняков?
– Да, конечно, ищите. – Олен засунул меч в ножны, потянулся к седельной сумке, в которой была фляжка. – Я пока умоюсь…
Плеснул в лицо холодной водой, смыл красную гадость с рук, и стало немного легче. Из пальцев ушла постыдная дрожь, хотя во рту все равно остался мерзостный привкус.
Чувство было такое, что он пил чужую кровь, и та коркой засохла на языке.
Тем временем тар-Готиан и Гундихар с помощью подсказки Бенеша отыскали среди трупов раненого.
– Дышит, точно карась на берегу! – заявил Гундихар. – Живее всех живых. Эй, парень, ты меня понимаешь?
Раненый орк мало отличался от собратьев из Великой степи – та же кожа с зеленоватым отливом, густые волосы с рыжиной, клыки и кошачьи глаза с вертикальными зрачками. Вот только безрукавка у него была не меховая, а кожаная,