– Так, если хочешь жить, бери бумагу и пиши? что скажу. Как ты обычно пишешь? Ну, быстро выкладывай!
– Довожу до вашего сведения, что мной выявлен… – начал Бандур.
– Вот бери карандаш и пиши… Написал?.. И далее – явочная квартира, большевиcтский притон? где по адресу… – Сеня назвал один из хорошо известных ему адресов на выселках, куда хунхузы сдавали свое награбленное барахло китайским скупщикам. Это был подлинный бандитский вертеп на окраине города с опиокурильней и шлюхами для развлечений.
Старик старательно, прикусив язык, писал округлым ровным почерком.
– Так, готово! – Арсений забрал листок. – Куда кладешь свои цидульки? – он сердито сверлил старца тяжелым взглядом.
– Под кирпичик ложу в склепе на кладбище, – он назвал один из фамильных склепов.
– Я вот сейчас пошлю своего человека? и он оставит твое письмецо, но не дай боже, ежели ты нас обманул – привяжем к дереву на тигриной тропе и жди киску с обходом.
Доносчик, и без того испуганный, совсем посерел лицом.
– Тебе придется идти с нами, – продолжал Сеня, – все свои заработанные подлым путем средства придется сдать в революционную казну. Ну а тебя, по сирости твоей, поставим на партизанский кошт.
Только после этих слов в глазах старика загорелась жадность, а следом за ней и подозрительность, но ее мигом вышиб из него простодушный Гриша.
Со словами: «Да что ты такое ему говоришь, этому Азефу?» – он звезданул столяра по зубам так, что тот свалился на пол.
На удивленье быстро скряга встал на карачки и, тряся башкой, поднялся на ноги.
– Все будет исполнено, – бормотал он и, после некоторой заминки, полез под матрац. Он вынул оттуда толстую пачку ассигнаций и положил на стол.
– И это все? – усмехнулся Арсений. Он быстро пересчитал купюры.
– Врет шельмец, – сказал Евсеич, – а где ж ты, Искариот, сховал сребреники, золотишко-то, поди, держишь отдельно?
– Ты уж извини, – продолжал Сеня, – хату мы твою спалим, чтобы белые не поняли, что к нам ушел. Так что добро, что припрятал, все прахом пойдет.
Старый мерзавец понял, что с ним не шутят, и, кряхтя, полез в старинный резной буфет. Там он выдвинул искусно подогнанную планку и вынул увесистый мешочек с монетами.
Что ж, миссия была близка к завершению. Арсений уже подумывал как приглушить револьверный выстрел, когда Евсеич глазам указал им на дверь и незаметно вынул финский нож. Старый солдат наклонился к кустарю и протянул ему левую руку, как бы желая помочь подняться с колен. В момент, когда тот, опершись на ладонь, стал подниматься, Евсеич как-то обыденно и почти без усилий ткнул его лезвием под сердце. Глаза предателя широко раскрылись, и он, не издав ни звука, грузно рухнул на пол.
– Давайте-ка его в погреб, – Евсеич откинул крышку, и ребята скинули агента охранки вниз.
Обыскав помещение, партизаны нашли еще один тайник, в котором скряга хранил большой золотой крест с каменьями, женские серьги, браслеты, несколько золотых самородков, мешочек