Марийка посмотрела на свой грязный палец, выглядывавший из дырки, покраснела и отставила ногу назад.
Потом ребята решили играть в «золотые ворота». Когда все стояли в кругу, а Лора скороговоркой считала: «Аты-баты, шли солдаты», – Ляля пошепталась с Вандой Шамборской и вышла из круга. Надувшись и исподлобья глядя на Марийку, она заявила:
– Мамочка мне не разрешает играть с девочкой из кухни… И потом, она курчавая, как цыганка.
Ребята посмотрели друг на друга. Все любили играть с Марийкой и никогда не думали о том, что она девочка из кухни.
Разве не она выдумала игру в «быстрый скок», разве не она первая придумала, как шить из лопухов шляпы? Ванда и Ляля, обнявшись, ушли и сели на скамеечку, а мальчишки вертелись перед ними, боролись и всячески старались себя показать.
Марийка осталась одна. Она отошла в сторону, чтобы никто не видел, что у нее стали мокрые глаза. Но она была так зла, что через минуту ей даже расхотелось плакать. Она сжала кулаки, тряхнула головой и побежала к старой акации. Под акацией лежали доски, только сегодня утром привезенные для починки забора.
Из сарая Марийка притащила деревянный ящик, в котором доктору однажды были присланы книги. Она подозвала пробегавшую мимо дворникову Машку, и они вместе положили на ящик самую длинную и самую крепкую доску. Потом они с Машкой сели верхом по концам доски и стали раскачиваться. Они так высоко подлетали кверху, что у них захватывало дух.
– У-ух ты! Ну и качели! – кричала Машка. Одной рукой она крепко держалась за край доски, другой рукой прижимала к груди копченую воблу, которую купила в лавочке для деда.
Когда Машка опускалась к земле, Марийка на другом конце доски подлетала кверху. Она теперь уже не сидела верхом, а стояла на доске. Волосы ее развевались по ветру, щеки горели. Она громко смеялась и то и дело поглядывала на другой конец двора, где вокруг Ляли с Вандой вертелись все ребята.
Лора первая подбежала к старой акации посмотреть, что это еще Марийка придумала и чего они с Машкой так смеются. Вслед за Лорой прибежали и другие ребята. Они столпились вокруг качелей и наперебой просили:
– Марийка, дай немножко покататься!
– Сейчас, сейчас! – кричала Марийка, подлетая на такую высоту, что было страшно глядеть. – Еще один разок качнемся, а потом всех по очереди, всех по очереди пустим!.. Нам не жалко…
Теперь уже Ляля и Ванда остались на скамеечке одни. Они шептали друг другу на ухо секреты, пожимали плечами, хихикали и притворялись, будто совсем не слышат голосов и хохота, доносящихся из-под старой акации.
Но даже по их спинам Марийка видела, что они никогда не простят ей того, что она переманила к себе всех ребят.
Старики Михельсоны
Изредка Марийка заходила к старикам Михельсонам. Они жили всё там же, за часовым магазинчиком, где теперь у окна работал их зять, белокурый человек с толстыми губами. На окне по-прежнему стояли