Будь она экономистом, ей бы удалось докопаться до финансовых махинаций, которых наверняка полно в документах корпорации «Хаммерштейн». Хоть сейчас она и советник министерства юстиции, многие годы своей жизни Николетта провела в погоне за преступниками на городских улицах. Она всегда предпочитала быстрые действия, а не коварный план. Однако, кажется, настало время и для изощренной мести.
Она вышла из базы данных. Достаточно. У нее не будет больше возможности заглянуть в компьютер Грегорио, но ей это уже и не понадобится. У нее есть десять дискет с информацией.
Николетта спрятала дискеты у себя в одежде, затем вернулась к кровати, на которой храпел Грегорио. Оказавшись на холодных простынях, она и сама не заметила, как заснула. Пришла в себя она оттого, что прыткий Грегорио теребил ее. Сладко зевая и потягиваясь, он произнес:
– Ну что, милая, кажется, я вчера заснул и мы так и не занялись главным. Теперь самое для этого время!
Он навис над ней, слащаво улыбаясь. Николетта знала: плата за информацию о Хаммерштейне – ночь с Грегорио. Она была готова к этому. Едва Лопес прикоснулся к ней, раздалась мелодичная трель его мобильного телефона. Выругавшись, он резко ответил:
– Ну да, что такое?
Его тон мгновенно изменился, Грегорио стал любезным и засюсюкал:
– Крошка моя, конечно, я очень рад. Значит, вы уже на пути домой? Хорошо, что ты с детишками вернулась раньше, чем планировала. Да, да, я жду вас, мои дорогие. Я заработался, провел всю ночь за компьютером…
Николетта хмыкнула. Грегорио провел всю ночь в храпе, а врет, как по писаному. Лопес, положив трубку, вскочил с кровати. Его боевой настрой улетучился, он начал паниковать.
– Моя жена и дети, они на пути сюда из аэропорта. Будут меньше чем через десять минут. Живо одевайся!
Николетта мысленно послала благодарность тому святому, который избавил ее от необходимости отдаться Грегорио. От сотрудниц федерального агентства, которые побывали кратковременными любовницами Лопеса, она знала, что заместитель директора – тайный садист. Видимо, практикует с любовницами то, чем не осмеливается заняться с женой. Еще бы, его жена – дочь председателя национального собрания, ее папа в один счет может стереть в порошок незадачливого Грегорио, если тот причинит ей боль.
Грегорио в спешке натягивал брюки и одновременно пытался заправить супружескую кровать. Николетта, быстро собравшись, подошла к двери. Грегорио сам, распахнув ее, сначала проверил, нет ли кого в коридоре, потом облегченно вздохнул и сказал:
– Сейчас не получилось, Нико, но в следующий раз… Я тебе на днях позвоню, и мы договоримся о встрече. Ведь так?
– Звони, милый, – сказала Нико, увернувшись