Но ведь по тому же самому принципу осуществлялось арабское проникновение в Восточную Африку и движение голландских переселенцев в Капскую землю и далее к Оранжевой реке. Тем же способом русские землепроходцы завоевали Сибирь, а китайцы – земли к югу от Янцзы. Не отличаются от описанных явлений эллинская колонизация Средиземноморья и походы викингов. И, по-видимому, такими же по характеру были походы кельтов и захват Северной Индии ариями. Следовательно, мы натолкнулись на часто повторяющееся явление перехода этноса или части его в динамическое состояние, когда в огромной степени возрастают его агрессивность и адаптивные способности, позволяющие ему применяться к новым, дотоле непривычным, условиям существования.
Все описанные и аналогичные им действия требуют от их участников колоссальной работы (в физическом смысле), равно мускульной, интеллектуальной и эмоциональной. Любая работа, чтобы быть произведенной, требует затраты соответствующей энергии, которую надо откуда-то почерпнуть. Так какова же эта энергия, явно не электрическая, не механическая, не тепловая, не гравитационная? И откуда берут ее люди, идущие на смертельный риск? Да и нужна ли им такая вредная забава? Но если они тем не менее эту энергию расходуют, чаще погибая, чем выигрывая, то закономерно спросить: не имеет ли описанное явление отношения к «фактору икс», который мы настойчиво ищем? Может быть. Но сначала уточним постановку проблемы.
Антропосукцессии
Не следует распространять отмеченную особенность некоторых событий истории на все ее явления. Это было бы столь же ошибочно, как и сведение всех проявлений человеческой деятельности к общественным началам. «Великое правило… надо различать, а не смешивать, ибо уменьшение разнообразия еще не приводит к истине. К несчастью, посредственные умы склонны к однообразию. Однообразие так удобно! Если оно все искажает, то по крайней мере смело разрешает все вопросы», – с горечью пишет Огюстен Тьерри[269]. И до чего же он прав! Так нелепо сводить, скажем, Семилетнюю войну или наполеоновское завоевание Пруссии к стихийным процессам. События этого порядка прекрасно объясняются сознательными расчетами политических деятелей, диктуемых им общественным сознанием, а не инстинктами. Это и является критерием классификации, столь же четким, как и психологическая классификация поступков отдельного человека на сознательные и подсознательные. Индикатором здесь является наличие свободы выбора при