И Божья, и людская кара.
О человек! О пыль! О прах!
Но будет славить век железный
Твои высокие мечты,
Тебя, взлетевшего над бездной
С бессильным чувством высоты.
Шаги Командорова
Поэма
Простой городишко русский,
Уютный, как голубок.
Над речкой, немного грустной,
Деревьев весенний клубок.
На улице главной, мощеной —
Райком, райсовет, финотдел.
Купол, когда-то злащенный,
От времени поседел.
А на небольшом расстоянье —
Кирпичная полоса,
Железных рельсов слиянье,
Высокие корпуса.
Стеклянные соты завода.
Забор. И труба. А за ней —
Неяркие краски восхода
Пугливее, тоньше, нежней.
Федор Ильич Леонов
В городе этом живет
В должности почтальона
Сорок четвертый год.
В зимний, осенний, летний
Или весенний сезон
Носит письма, и сплетни,
И телеграммы он.
Ходит, судит да рядит,
Впрочем, не любит зря:
Так, интересу ради,
Собственно говоря.
Стукнет в окошко рано
И подмигнет глазком:
– Почта, Анна Иванна!
Почерк мне незнаком…
Простой городишко русский
Раскинулся за окном.
Анне ужасно грустно,
Думается об одном.
Как никогда, ей дорог
Облик его и вид:
Старший сержант Командоров,
Тот, что уже убит.
Пишут ей, что начальство
Помнит его труды,
Но он погиб, не дождался
Ордена Красной Звезды.
Пишут от имени роты,
Что мстят за него огнем.
И посылают фото,
Найденное при нем…
Пепельный локон мнется,
Лоб кулаками сжат.
Больше к ней не вернется
Гвардии старший сержант.
Весна запевает в канавах —
Ветреная весна.
От оттепелей слюнявых
Речка стала тесна.
Ветер сластит, как солод,
Пахнут березы легко,
Выставленные на холод,
Белые, как молоко.
С треском взрывает почки
Острый зеленый лист…
Тихо идет на почту
Федор Ильич, моралист.
Ветки полны, как вены,
Тополь кипит прямой…
Анна с утренней смены
Тихо идет домой.
– Что ж это вы, отшельница!
Можно ли в ваши года!
Стерпится-перемелется,
Помер, так навсегда…
(Белые, вешние бури
Властно шатают райцентр.)
– Вечером в дом-культуре
Будет большой концерт!..
(Ласточки смелый росчерк.
Воздух – подобье сна!)
Весна запевает в рощах,
Ветреная весна.
Маленький