У нас действительно каждый год, по первому снегу, проходит большая ярмарка, когда крестьяне продают излишки своего добра, а замки стараются подешевле затариться у них продуктами на зиму. В своё время именно там я купил (придерживаемся этой версии!) чёрного жеребёнка, из которого впоследствии вырос мой боевой конь Центурион.
Поскольку в столице продают практически всё, включая рабов, то шанс найти нового слугу довольно велик. Или низок, не важно. Я всё равно туда поеду, потому что…
– Как раз заодно преклонишь колени перед новым королём и засвидетельствуешь Метью свою вассальную преданность!
– Не дождёшься.
– Но он твой король! – хмыкнул Эд.
– Не колышет.
– Ха, ты всё равно обязан, теперь это твой феодальный долг. Спешиться, подойти, опуститься на одно колено, обнажить голову, поцеловать ему руку, принеся высокую клятву верности трону и его величеству Метью Первому!
Я попытался отвесить ему подзатыльник, однако дядя моей дочери ловко увернулся. Ладно, можно попробовать дать пенделя ногой, но нас прервали:
– Сир, мне принести топор или вы желаете непременно задушить сэра Эда голыми руками?
– О, Седрик, старина, хоть вы встречаете нас в этом негостеприимном замке. – Кудрявый бог распахнул объятия. – Расскажите же: что творилось в наше отсутствие?
Бывший крестоносец бросил вопросительный взгляд в мою сторону. Я кивнул – можешь рассказывать. В конце концов, от Эда-то что скрывать? Пока он наслаждался длинным монологом Седрика, то есть загадкой речи для филолога, состоящей из одних вопросительных предложений, я, на два шага впереди, направился в свою комнату.
Светло, тепло… и относительно свежая одежда разложена на кровати. Разумеется, всё неглаженое, но чистое, выстиранное и заштопанное. Мы не очень богаты, но тем не менее на дорогие средневековые шмотки деньги тратить всё равно приходится, как-никак это статус…
– Седрик, когда открывается Снежная ярмарка?
– Вы шутите, сир, я хоть раз там был?!
– Тогда выясни, срочно собери отряд, мы едем!
Он не спрашивал зачем, почему, с какого перепугу, просто кратко кивнул и пошёл готовить обоз.
– Ты давно не звал сюда Хельгу, – вдруг вспомнил Эд.
– Она сама не хочет.
– Я поговорю с ней.
– Ты уже говорил три или четыре раза.
– Хм, не помню.
– Вот именно. Ты напивался здесь в хлам, возвращался со мной в квартиру и начинал доставать мою дочь пьяными разговорами сумасшедшего бога из психушки.
– Представляю, что я ей наговорил…
– О нет! Ты не представляешь. – Я оглянулся в поиске чего-нибудь тяжёлого.
Пока снимал со стены меч, Эд, не будь дураком, воспользовался заминкой и сбежал так, что только сквозняком потянуло. Я тупо опустился на кровать, растирая виски.
Что происходит, нервы просто ни к черту, меня всё бесит, мне