На пороге дома барона Мюнха встретил профессор Свешников. Он услышал прошуршавшие по подъездной дороге колеса карет и вышел встречать незваных гостей.
Пётр Сергеевич Свешников выглядел подавленным. Высокий сутулый человек, лет пятидесяти состарился в одночасье. Горе пригнуло его еще больше к земле. Некогда чёрные густые волосы выбелились в тот момент, когда он увидел мертвой свою дочь. Только чёрные пышные усы говорили о его истинном возрасте. Ужас почему-то пожалел их. Красные от недосыпа и слез глаза и тяжелый устойчивый коньячный аромат завершал общую картину.
– Чем обязан? – поинтересовался профессор, не пуская гостей за порог.
Карл коротко представился и в двух словах обрисовал свое дело.
Пётр Сергеевич недобро ухмыльнулся и спросил:
– Зачем вам? Что вы еще можете найти? Местные ищейки тут все носами избороздили и ничего. Пусто.
– Пётр Сергеевич, попрошу вас, без личностей, – подал голос из-за спины барона адъютант Рёвов.
– А и вы тут? – устало произнес профессор. – Ладно. Проходите. Чего на пороге стоять.
Свешников посторонился, пропуская всех внутрь.
– Только попрошу вас. Потише Елена Михайловна только отдыхать улеглась. Всё на ногах. Всё на ногах. Тетка Саша сейчас с ней. Вы же наверное со всеми домашними поговорить хотите. А Никодима, дворника, тоже нет. Он поутру в город уехал…
– Не переживайте, Петр Сергеевич, я не собираюсь никого допрашивать. Вы вряд ли мне что-то полезное сможете рассказать, – успокоил профессора барон.
– А эти ироды замучили мою жену, – профессор кивнул в сторону жандармов.
– Пётр Сергеевич, поаккуратнее в выражениях. Вы тут… – возмутился Рёвов.
– Это вы поаккуратнее, – повернулся к жандарму Карл. – Если вы не успокоитесь и не заткнетесь, я превращу вас в лягушку и выкину в соседнее болото.
Рёвов побледнел от гнева и испуга, но стерпел.
– Пётр Сергеевич, нам надо место преступления осмотреть. Позволите?
– Прошу вас, барон, но я с вами не пойду. Хватит с меня. Не могу больше. Мы вероятно уедем скоро отсюда. Я не смогу забыть, да и Елена Михайловна тоже, – пожаловался Свешников и отправился в гостиную, где как заметил сквозь открытую дверь барон, стояла батарея пустых коньячных бутылок.
Пётр Сергеевич Свешников пытался заглушить боль старым проверенным способом – при помощи бутылки. Только вот похоже профессора ничто не брало. Он пил и не пьянел, и снова пил и все бестолку.
Похоже Карл знал, куда подевался дворник Никодим. Профессор отправил его за коньяком в город, когда домашние запасы окончательно истончились.
– Господа, – повернулся к своей свите барон, – попрошу оставить меня. Дальше я пойду один.
– Но извольте… – попытался было возмутиться Рёвов, но тут же был остановлен Бахмутовым. Он