Разорванная рукопись «Кондиций»
Не меньший восторг вызывало это событие и век спустя, вот как описывает государственный переворот Анны писательница Александра Осиповна Ишимова, автор книги «История России в рассказах для детей», впервые изданной в 1837 году. Она начинает с того момента, когда Анна подписала «Кондиции»: «Сделав такие дерзкие предложения государыне, предки которой всегда пользовались неограниченной властью, избиратели могли опасаться ее несогласия, особенно если бы она заранее узнала об условиях избрания, и поэтому под страхом смертной казни было запрещено уведомлять о них императрицу прежде, чем приедут к ней отправленные депутаты.
Но, несмотря на строгое запрещение, нашлись люди, которые, чувствуя любовь к Отечеству и проявляя усердие, решили предостеречь государыню. То были: один из членов Верховного совета, великий канцлер граф Головкин и его зять, граф Ягужинский. Последний отправил к Анне Иоанновне своего адъютанта Сумарокова, который, несмотря на караулы, расставленные в разных местах по дороге к Митаве, успел проехать переодетый и вручить герцогине письмо своего генерала за несколько часов до приезда депутатов. Ягужинский в своем письме советовал императрице согласиться со сделанными ей предложениями и положиться во всем прочем на верных подданных, которые приложат все усилия, чтобы возвратить избранной государыне самодержавную власть ее предков.
Анна Иоанновна с точностью последовала усердному совету, ей данному, и на все желания приехавших депутатов дала согласие с таким полным спокойствием, что никто из них не мог вообразить, что оно было только внешнее. Государыня сумела поддерживать это внешнее спокойствие даже тогда, когда уже приехала в Москву: все противники считали ее совершенно довольной образом правления в то самое время, когда она со своими приверженцами тайно заботилась об его уничтожении. Кроме графов Головкина и Ягужинского, на ее стороне были: графы Левенвольды, барон Остерман, князья Трубецкой и Черкасский и множество других важнейших чинов государства, не говоря уже о дворянстве и народе, которые не хотели слышать о каком-либо ограничении всегда священной для них воли их государей. Но трудно было действовать усердным защитникам справедливости. Долгорукие, жившие во дворце, замечали малейшие поступки императрицы и почти никого не допускали к ней. К счастью, при государыне была племянница князя Трубецкого, девица Прасковья Юрьевна Салтыкова: через нее Анна Иоанновна имела связь со своими приверженцами и через нее 23 февраля, спустя восемь дней после своего приезда в Москву, получила известие о просьбе, в которой 276 подписавшихся человек умоляли государыню от имени всего народа принять