Московская царица – Евдокия Лопухина
«Род же их, Лопухиных, был из шляхетства среднего, токмо на площади знатного, для того, что в делех непрестанно обращалися по своей квалиты знатных, а особливо по старому обыкновению были причтены за умных людей их роду, понеже были знающие в приказных делех, или, просто назвать, ябедники, – пишет князь Борис Куракин, в своем сочинении „Гистория о царе Петре Алексеевиче“. – Род же их был весьма людный, так что чрез ту притчину супружества, ко двору царского величества было введено мужеского полу и женского более тридцати персон. И так оный род с начала самого своего времени так несчастлив, что того ж часу все возненавидели и почали рассуждать, что ежели придут в милость, то всех погубят и всем государством завладеют. И, коротко сказать, от всех были возненавидимы, и все им зла искали или опасность от них имели.
О характере принципиальных их персон описать, что были люди злые, скупые, ябедники, умом самых низких и не знающие нимало во обхождении дворовом, ниже политики б оный знали».
Он рассказывает, что сначала в невесты Петру прочили княжну Трубецкую, находившуюся в родстве с Борисом Алексеевичем Голицыным, но Нарышкины выступали против такого родства. Тогда Тихон Стрешнев, боярин, «дядька» Петра, нашел Прасковью, дочь Иллариона Авраамовича Лопухина.
Илларион Лопухин был полковником и стрелецким головой, при царе Федоре Алексеевиче – государев стольник и окольничий и лишь перед свадьбой дочери возведен в бояре, а его дочери присвоили более звучное и благородное имя «Евдокия». Не избежал «переименования» и ее отец, отныне он звался Федором Лопухиным.
Г. Петер. Борис Иванович Куракин
«А именовалась царица Евдокия Федоровна и принцесса лицом изрядная, токмо умом посредственная, и нравом несходная со своим супругом, отчего все свое счастие потеряла, и весь свой род сгубила, – рассказывает князь Куракин. – Правда, сначала любовь между ими, царем Петром и супругою его, была изрядная, но продолжилася токмо разве год. Но потом пресеклась, к тому ж царица Наталья Кирилловна невестку свою возненавидела и желала больше видеть с мужем ее в несогласии, нежели в любви. И так дошло до конца такого, что от сего супружества последовали в государстве Российском великие дела, которые были уже явны на весь свет, как впредь в гистории увидишь».
Вероятно, Евдокию радовало замужество, даже если она и не испытывала никаких теплых чувств к своему супругу. Она предвкушала жизнь в почете и в достатке, всеобщее уважение. Она подарила Петру то, что ему было сейчас нужнее всего в политической игре, – ребенка мужского пола, а с ним статус мужа и отца,