– Ну да… Я скорее согласился бы не ездить домой на праздники, чем не ходить на реку! А ты, Тельсон?
– И я, – подтвердил тот.
– Если мистер Паррет уже наказал вас, – нерешительно произнес Риддель, – то я…
– Спросите его сами, если не верите! – подхватил Парсон. – Целую неделю совсем не ходить на реку, а до конца учебного года – только с разрешения капитана, так он и сказал. Ведь правда, Тельсон?
– Совершенная правда.
– В таком случае, вы можете идти… То есть я хотел сказать, вы не должны больше опаздывать, – поспешил поправиться Риддель.
– Мы больше не будем! – быстро ответил Парсон и юркнул в дверь.
– И я надеюсь… – начал было Риддель.
Но его слушатели, видимо, не интересовались тем, на что он надеялся. Они скрылись с изумительной быстротой, и, подойдя к двери, чтобы затворить ее за ними, Риддель слышал, как они бежали по коридору, громко болтая и смеясь над своим утренним приключением.
Минутное размышление открыло Ридделю глаза на то, как ловко его провели. Вместо того чтобы проверить рассказ мальчиков, он поверил им на слово. Теперь по всей школе разнесется, что новый капитан – дурачок, обмануть которого ничего не стоит, и что опаздывать на перекличку может любой, у кого хватит изобретательности придумать благовидную историю в свое оправдание.
Чудесное начало, нечего сказать! Теперь Ридделю все было ясно. Но уже поздно. Впрочем, почему поздно?
Он подошел к двери и выглянул в коридор. Шалуны уже скрылись из виду, но их шаги и голоса еще были слышны. Не вернуть ли их? Не лучше ли, подавив свою гордость, прямо признаться, что, поверив им на слово, он ошибся, чем допустить, чтобы их проступок остался безнаказанным?..
Риддель сделал несколько поспешных шагов в направлении голосов, но вдруг подумал: «А что, если они сказали правду? В какое положение я попаду тогда?»
Он вернулся в свою комнату и, захлопнув дверь, бросился на стул в полном отчаянии. Раз двадцать он собирался пойти к директору и отказаться от должности, но каждый раз его что-то удерживало. Словно какой-то голос шептал ему, что только трусы отступают перед первой же неудачей…
Звон колокола, призывающий к занятиям, прервал его тяжелые мысли, и Риддель радостно сбросил с себя бремя ответственности главы школы, чтобы предстать в гораздо более свойственной ему роли школьника.
Но и в классе все напоминало ему о его новом статусе. В числе его одноклассников были многие из классных капитанов, на лицах которых выражалась какая-то затаенная злоба. По их косым взглядам и перешептыванию Риддель ясно видел, что предметом их раздражения был именно он. Он и раньше не был любим товарищами и знал об этом, но никогда их неприязнь не выражалась так открыто, как сейчас, и юноше это было больно…
Но, странно сказать, именно эта общая неприязнь больше всего укрепила его решимость остаться капитаном. Если б ему только научиться действовать более уверенно! Но мог ли он надеяться