– Мой король. – У ворот нас встречал сам барон, мужчина средних лет с наметившейся лысиной и округлым животом. Но поклонился он шустро, как и бежал рядом конем Августиана, расточая комплименты и заверяя своего сюзерена, как он счастлив принимать в своем доме такого гостя. Я тоже удостоилась порции лести. Но в целом барон производил приятное впечатление, которое только усилилось, стоило мне увидеть его жену и детей. Редко среди аристократии встретишь такие искренние и открытые лица.
– Леди Рибианна, вы не забыли, что у нас с вами совещание? – спросил Августиан, когда я собралась последовать в отведенные мне покои. – До ужина можете отдыхать, а после вас проводят в кабинет, который наш радушный хозяин любезно разрешил занять.
«Радушный хозяин» впервые слышал об этом разрешении, но интенсивно закивал головой, подтверждая слова монарха.
– Как прикажете, ваше величество. – Сделала реверанс, а когда выпрямилась, спросила: – Могу я поужинать в своих покоях? Из-за дороги или яркого весеннего солнца у меня разыгралась мигрень.
– Барон пришлет к вам лекаря, дорогая кузина, – подарил мне кровожадный оскал Августиан Третий, как бы намекая, что раз он будет на ужине, то и все остальные обязаны быть.
Ох, что-то я уже начинаю жалеть о своем решении поехать в степь в обществе короля.
ГЛАВА 2
Недельная поездка подходила к концу, мы уже второй день ехали по степи и скоро должны были прибыть в Камсур, столицу Рамхаса. В целом дорога прошла не в пример лучше первого дня, тихо, спокойно и без надоедливого внимания Августиана. Он после того памятного дня меня избегал. С одной стороны, я была этому рада, с другой, откровенно скучала.
Помню с каким облегчением я восприняла известие, что на совещании в доме барона будет присутствовать вся наша делегация. Меня даже не пугало плохое настроение его величества, а оно у него после прекращения действия наркотика стало просто отвратительное. И без того желчный, нетерпимый к чужому мнению Августиан Третий на совещании сумел замучить всех. Даже у историка, очень нудного старичка, стал подергиваться глаз к концу собрания. Разошлись мы за полночь, я отправилась в свои покои, но по дороге вспомнила, что сама раздеться не смогу и пошла вниз на поиски горничных. В коридоре было темно, и я шла медленно, чтобы не оступиться, коря себя за то, что не взяла свечу. Я уже дошла до лестницы, когда чьи-то шаги заставили меня замереть. Понимаю, что глупо было прятаться за кадкой с каким-то растением, но я это сделала интуитивно, собираясь выйти оттуда, если это окажется прислуга.
– Вам