Чародея в данной момент волновало несколько вопросов. Как подобраться к демонице, незаметно выудить у нее нужную информацию и затем мирным путем отделаться от нее? Табора никогда не отличалась дружелюбием, если не считать теплых чувств к глупцу Моргану. Тот на своей шкуре испытал, чем чревата любовь к демонессе. Да, он поплатился сполна за свои романтические порывы. Впрочем, не он первый, кто обжегся о неистовое и смертоносное пламя любви. Куда прискорбнее была судьба Айласа…
Псилон внезапно остановился. И беспокойно огляделся по сторонам, словно опасаясь, что кто-то прочтет его мысли. У выхода из коридора копошилась какая-то служанка, протирая колонны арки ведущей к лестнице. Помимо нее в длинной зале никого не было. Дворец опустел. Королевские хоромы не покинула лишь стража, да прислуга. Прочие же поселенцы отправились в город на Ярмарку.
Маг пригладил бороду и, натянув капюшон, торопливо прошел сквозь проход и оказался на широкой мраморной лестнице, ведущей в фойе дворца. Огромный холл также пустовал, если не брать в счет четырех стражников, стоящих у высоких парадных дверей, ведущих во двор.
“Расколи меня молот Хрона, если я еще раз вспомню его имя, да начну размышлять над любовными похождениями моих братьев!”, гневно подумал Псилон.
Маг стал спешно спускаться по каменным ступеням, сияющим молочной белизной, опираясь на холодные гладкие перила. Он пытался отогнать мысли о старшем брате, которого угораздило ввязаться в войну с Эльфами, и сосредоточиться на Таборе.
Каким образом демонице удалось выжить или сфальсифицировать гибель??? Ее познания в магическом искусстве ничтожны! Навыки, которыми она владеет, неспособны даже червя вырвать из лап смерти, и тем более, воплотить в жизнь такое удивительное представление, на зависть любому бродячему артисту!
Псилон остановился у самых дверей, задумчиво почесывая серебристую бороду. Стражники, стоящие по обе стороны выхода вытянулись, тихо звякнув латами, и старались не смотреть на жреца, застывшего словно статуя.
“Она прибегла к чье-то помощи… Но к чьей?”
Псилон почувствовал, как по его спине пробежали неприятные мурашки. Он гневно оглядел охранников, сжимающих трясущимися руками алебарды. Те, пытались сохранить непроницаемое выражение лиц и тщетно молились, чтобы жрец поскорее вышел за дверь. Но глава ордена Тарумона Милосердного, предпочел еще немного задержаться.
“Чушь! Быть того не может!” отогнал он от себя дурные мысли.
“Скорее всего, это кто-то из новоиспеченных учеников Магистров! Кто-то весьма могущественный, способный наделить среднестатистическую демонессу силами, о которых она даже не мечтала, прозябая в своем темном болоте!“
Псилон поправил капюшон, еще раз с подозрением глянул на стражников и покинул королевские палаты.
Он