Здесь же, в Иране, дела обстояли не в пример лучше. Не зря ведь иранские муллы первыми осудили «Талибан», дальновидно распознав в нем угрозу своему господству. Поэтому ныне здесь были хорошо развиты здравоохранение и социальная помощь, никто не препятствовал деятельности Красного Креста, женщинам дозволялось учиться, участвовать в общественной жизни страны, обходиться вместо паранджи хиджабом и даже заниматься спортом, пусть и отдельно от мужчин. Неграмотных в Иране практически не встречалось.
Но чем больше Джин наблюдала иранскую жизнь, чем больше о ней читала и анализировала обстоятельства прихода к власти Хомейни и деятельность его последователей, тем больше приходила к выводу, что корень зла, явившегося человечеству 11 сентября 2001 года в виде протараненных пилотами-смертниками башен Всемирного торгового центра, лежит все-таки не в Афганистане. Его надо искать именно здесь, в Иране, в исламской революции и идеях Хомейни. Это он и его последователи породили исламский терроризм, взявший за точку отсчета отнюдь не нападение на башни-небоскребы, а захват сотрудников американского посольства в Тегеране в 1978 году.
Личность Хомейни, именуемого в Иране «двенадцатым имамом» и «долгожданным мессией для шиитов», сродни личности Ленина. А действия, совершенные им в Иране, можно смело приравнять к революции 1917 года в России. Именно отсюда, из Ирана потянулись незримые ниточки к «Аль-Каиде» и «Талибану», как бы иранские муллы ни пытались теперь – ради собственной безопасности – откреститься от них. Именно Хомейни внушил единоверцам, что Коран может и должен быть кровавым. Да и сам никогда не стеснялся отправлять на смерть тысячи не согласных с ним и подвергать их репрессиям сродни сталинским, желая окончательно расчистить поле для своих идей…
В Иране Джин жила при миссии Красного Креста, охраняемой двумя кордонами стражей исламской революции под командованием капитана Лахути. Здесь, вдали от посторонних глаз, можно было не носить хиджаб и вести привычный образ жизни. В миссии имелись свободный, неконтролируемый Интернет, мобильная связь, скайп и прочие радости христианской цивилизации. Такие как туалетная бумага, например, – тоже радость, оказывается. Оставаясь одна, Джин любила размышлять о добре и зле. К этому её с детства приучила бабушка. Она же привила любовь к книгам и людям, достойным