Пугающее безмолвие разорвал громкий глас Суппилулиумы:
– О, Великий Бог Грозы! Ты пастырь наших душ, покровитель наших судеб! Тебя почитает всякая тварь. Ты правишь миром, как возница правит послушной колесницей. На всех четырех сторонах света падают ниц перед грозным ликом твоим. Будь же к нам великодушен. Не наша вина в том, что великая Хаттуса разгромлена и храмы твои сожжены. Враг сильный и коварный напал на страну, как стая саранчи на ячменное поле. Помоги нам возродить былое могущество. Не отворачивай грозный лик от детей своих. Клянусь! Я заново отстрою Великий город, и в новых храмах золотом покрою твое изваяние! Народ возблагодарит тебя щедрыми жертвоприношениями.
Срывая голос, он просил бога, словно родного отца:
– Услышь меня, мой покровитель! Помоги недостойному сыну все исправить!
Будто в ответ с помутневшего неба яркой ломаной линией сорвалась огненная стрела. Вместе с ослепительной вспышкой воздух взорвался оглушительным громом. Земля вздрогнула. Крупные капли шлепнулись на землю. Через мгновение хлынул ливень. Холодные струи волнами обрушивались с небес. Еще одна молния ударила в высокий тополь, одиноко росший на соседнем холме. Дерево треснуло. Развесистая крона рухнула на землю. Люди оставались стоять на коленях в мутных лужах. Одежда промокла насквозь. Но они продолжали молиться. Не грозовые тучи плыли над ними. Это стадо могучих небесных быков шествовало по небу. На спинах исполинов стоял сам Бог Грозы. В руках он держал горящие молнии и метал их вниз. Раскатистый гром – его боевой клич. Справа и слева бежали верные слуги: Страх и Ужас, заглядывая в души всякой смертной твари.
А молнии продолжали вспыхивать то тут, то там. Земля сотрясалась под ударами стихии. За стеной дождя пропало все вокруг. Внезапно дождь утих. Бог Грозы со стадом небесных волов прошествовал дальше. Уже где-то на востоке мелькали огненные стрелы, и гром звучал не так устрашающе. Открылся прозрачный голубой небосвод. Солнце вспыхнуло, лаская умытую землю и промокших испуганных людей яркими горячими лучами.
Народ потихоньку приходил в себя. Люди поднимали лица к небу, шептали молитвы, тихо переговаривались, но не смели вставать с колен. Один только Суппилулиума стоял возле шеста с золотым быком. Глаза его были закрыты.
– Я видел, Бог Грозы коснулся его своим калмусом, – сказал кто-то, указывая на Суппилулиуму. – Он истинный сын Бога Грозы! Он – наш правитель.
И тут же все подхватили: «Лабарна! Лабарна! Наш правитель! Сын Бога Грозы!»
Невесть откуда прилетевшая огромная бабочка села на плечо, неподвижно стоявшему повелителю. Толпа закричала еще сильнее: «Лабарна! Лабарна! Солнце наше!» Повелитель открыл глаза:
– Не смейте называть меня лабарной! – гневно крикнул он, перекрывая гомон толпы. Бабочка тут же упорхнула. – Мой брат – правитель, а вы – его подданные.
С этими словами он быстро зашагал к Хаттусе.
Фазарука и Цула нашли повелителя среди развалин халентувы. Здесь уже убрали останки