– Поди сюда, чего топчесся у порога, – поманила Лану старуха и указала на стул возле стола. – Вижу, зачем пожаловала. Грех на душу хочешь взять?
– В каком смысле? – не поняла Лана.
– А в таком, что жизни просишь для того, кто обречен на смерть. А знаешь ли ты, что ради такого нужно чем-то жертвовать?
– Я вас не понимаю.
– Да чего ж тут непонятного, дурища. Получишь ты второй шанс для своего папашки. Чего сама готова лишиться ради этого? – воззрилась старуха на нее глазами, наполовину закрытыми бельмами.
– Мне все равно, лишь бы он поправился, – пожала плечами Лана, все еще не веря в реальность происходящего.
Да и старухе этой она не верила. Скорее всего, напускает на себя оккультной важности, а сама о ее проблеме узнала от той же Лидии Савельевой, от которой Лана сюда и пришла.
– Тогда сама решу, что взять с тебя, – противно захихикала старуха и вдруг схватила Лану за руку, потянула на себя через стол. – Все равно ей… И жизнь отдашь? И молодость? Ох и глупые же среди вас попадаются!
– Что вы?.. – закончить Лана не успела. В руке колдуньи вдруг блеснул сталью нож, и в следующую секунду ладонь прорезала острая боль. А на столешницу закапала густая темная кровь.
Голова закружилась что есть силы, и сколько-то секунд у Ланы ушло на то, чтобы побороть дурноту. А старуха уже вовсю бормотала, и Лана с ужасом наблюдала, как кровь ее сворачивается в шарики, и шарики эти скатываются по столешнице прямиком в морщинистую ладонь. А потом исчезают в той без следа, словно мгновенно впитываются в кожу.
Руку уже ломило и от крепкой хватки старухи, и от потери крови, по всей видимости, когда колдунья склонилась низко над ладонью и принялась заговаривать порез. Тут же кровь перестала течь, а порез затягивался и исчезал на глазах. И вот тут Лане стало страшно, только вот сделанного не воротишь. Во что же она влипла? И чем ей это теперь грозит?
Как и предсказывала Галя, денег с нее колдунья не взяла. Еще и напоила чем-то для придания сил, как сама выразилась. А на дорогу напутствовала:
– Ты сделала то, что велело тебе сердце. Я же поступила согласно велению своего. Мы квиты, красавица, – и захлопнула за ней тяжеленую стальную дверь.
Несмотря на бодрящий напиток, Лана испытывала настолько сильную усталость, что на обратном пути даже в магазин заходить не стала, сразу отправилась домой. И дома сил хватило только на то, чтоб умыться и переодеться ко сну. И хоть время еще было детское, Лана с таким удовольствием завалилась в постель, мечтая, чтобы поскорее ее накрыл сон, а воспоминания о страшной старухе стерлись напрочь.
Снилась ей мама, и во сне она о чем-то ее предупреждала. Только вот родного голоса Лана так и не услышала, как и сама ничего не могла сказать. А проснулась она