Наверное, надо было посоветовать этому человеку, чтобы перед тем, как покупать магазин, он сначала прочитал не только оруэлловские «Воспоминания книготорговца», но и выдающуюся книгу Уильяма Дарлинга «Новые рассказы книготорговца-банкрота» (The Bankrupt Bookseller Speaks Again). Оба этих произведения обязательны к прочтению для каждого, кто подумывает стать книготорговцем. Вообще-то Дарлинг – не обанкротившийся книготорговец, а продавец тканей, однако он пишет настолько убедительно, что в существование такого человека трудно не поверить. Его описания отличаются потрясающей точностью. Плод фантазии Дарлинга – «неухоженное, нездоровое, неинтересное для случайного посетителя существо, которое, однако, если его потревожить, может сказать что-нибудь вполне внятное о книгах» – по точности описания не уступает другим портретам книготорговцев.
Сегодня в магазине работала Ники. У меня больше нет возможности платить зарплату постоянным продавцам, особенно в долгие холодные зимы, поэтому приходится полагаться на Ники – которой в равной мере свойственны и усердие, и странности, – в том, чтобы она дважды в неделю подменяла меня в магазине, когда мне нужно съездить за новыми книгами или заняться другими делами. Ники далеко за сорок, у нее два взрослых сына. Она живет в домике на ферме с видом на залив Люс, примерно в пятнадцати милях от Уигтауна, принадлежит к свидетелям Иеговы и любит заниматься «рукоделием» – то есть создавать совершенно бесполезные вещи. В этом вся Ники. Она часто сама шьет себе одежду и бедна как церковная мышь, однако всегда готова щедро поделиться с другими тем немногим, что у нее есть. Каждую пятницу она приносит мне угощение, которое нашла в куче выброшенных продуктов за супермаркетом Morrisons накануне вечером после мероприятий в Зале Царства свидетелей Иеговы. Она называет это «пятничным пиром». Сыновья зовут ее неряхой и цыганкой, однако Ники настолько срослась с магазином и книгами, что без нее магазин лишился бы части своего очарования. Хотя сегодня и не пятница, она принесла отвратительной еды, которую вчера выудила из кучи за Morrisons: упаковку самосы, которая так размякла, что потеряла всякое сходство с самосой. Она влетела в магазин, помахала пакетом у меня перед носом и сказала: «Смотри, самоса! Вкуснотища!» – и тут же начала есть, роняя мокрые кусочки на пол и на прилавок.
Летом