Лев Абрамович, глядя в пол, ответил дежурному:
– Да, это наш сын…
Серёжа нашёлся на следующий день. Оперативная группа накрыла «малявную» сходку в одном из подвалов, арендованном некоей фирмой «Родон» под зал игровых автоматов. Всё произошло достаточно случайно. Под обычную проверку попала малолетняя воровская малина. Стая оказала сопротивление, пришлось вызывать дежурное подкрепление. Сверкнул нож. Оснований для задержания оказалось предостаточно.
Прямо в отделении из серии предварительных допросов стало ясно, что сходка планировала ограбление инкассаторской машины, обслуживающей соседнее отделение Сбербанка. Более того, пацаны показали на Сергея как идеолога и организатора предстоящего преступления.
– Этого не может быть! – возмущалась Елена Сергеевна, вытаптывая ковровые дорожки городского следственного отдела. – Разберитесь хорошенько! Мой сын не бандит. Уверяю вас, это недоразумение…
В ход были пущены университетские связи Льва Абрамовича и семейные накопления, отложенные на будущий переезд в Израиль. В конце концов с формулировкой «за недоказанностью вины» Сергея освободили и отпустили домой.
В первый же вечер по возвращении сына Лев Абрамович собрал семейный совет. На совете было решено поставить в известность родственников в Израиле о желании семьи в скором времени покинуть Россию.
И только баба Соня наотрез отказалась менять Родину.
– Мой возлюбленный Сергий лежит в братской могилке на Бутовском полигоне. Никуда я от него не поеду и вам не советую. Верьте моему слову: работу потеряете и сына.
– Мама, как ты не понимаешь, Серёжа у них в картотеке. Чуть что, ему всё припомнят, и мы не сможем его защитить!
– Что ж ты планируешь сына в бандиты? – усмехнулась старушка.
– Мама! – взвизгнула Елена Сергеевна. – А ты что молчишь, Серёжа, скажи ей!
Сергей, ни слова не говоря, поднялся с дивана и вышел на балкон.
– Он курит?!. – Елена Сергеевна глядела на сына через тюлевую штору и не верила своим глазам.
Действительно, Сергей раскурил «Marlboro» и демонстративно повернулся спиной к балконной двери.
Лев Абрамович бросил взгляд в сторону балкона, для убедительности встал и озвучил принятое им только что окончательное решение:
– Алгебра не терпит сослагательного наклонения. Мы едем.
– А как же мама? – переспросила Елена Сергеевна.
– Разменяем квартиру. Маме найдём приличную однушку. Прочее продадим.
Так Сергей оказался в Тель-Авиве.
Не станем описывать все перипетии новоявленных переселенцев. Скажем кратко: Лев Абрамович по ряду причин не смог устроиться на математическое отделение Тель-Авивского университета, а Елена Сергеевна столкнулась с совершенно иной практикой израильской системы воспитания. И хотя общие педагогические принципы,