Положив трубку, Майский обратился к сержанту:
– Остановите, пожалуйста, попутную машину. Мне здесь недалеко, километра два.
– А зачем попутную? Я вас на мотоцикле с ветерком подброшу.
– Это еще лучше.
…После рева мотора и свиста ветра в лесу было необычно тихо… Хотелось растянуться на сочной траве, отдохнуть. Но нельзя. Надо работать. Майский быстрыми шагами направился к поляне. Там все было по-прежнему, если не считать, что компания уже сильно подвыпила. Мужчины и девушки сидели вокруг газеты, на которой лежала закуска, стояли бутылки. В этот момент все держали в руках стаканы с водкой.
Майского передернуло: «В такую жару водку стаканами, с ума сойти можно!»
Тост поднимал Логацкий. Он положил левую руку на оголенное бедро сидевшей рядом девушки, заплетающимся языком говорил:
– Я предлагаю выпить за свободную любовь! Только такая любовь может раскрыть перед нами все прелести жизни. Я, может, хочу сегодня быть с одной, а завтра – с другой. И кто мне может помешать?
– Никто! – поддержала его сидевшая рядом подруга.
– Вот я и предлагаю тост за свободную любовь! Настоящую!
Все выпили до дна. Поднялся Бусел и протянул руку подруге:
– Пойдем прогуляемся!
И они направились… прямо на Майского. Лейтенант еле ускользнул, сидя за густым кустом, чертыхался: «Черт возьми, могут и на меня наткнуться». Решил не искушать судьбу и отойти подальше. Все равно никуда не денутся, будут здесь долго.
Александр отошел к опушке леса, снял рубашку, с удовольствием лег на траву. Кругом ни души. Через поле на взгорке виднелось кладбище. Оттуда доносилась траурная музыка…
Вспомнилась зимняя морозная ночь. Тогда Майскому впервые попало сначала от Ветрова, а затем от генерала. И поделом. Александр входил в группу по розыску мужчины, убившего жену. Трое суток оперативники не могли поймать преступника. Майский в беседе с соседями выяснил, что убийца верил в Бога. Значит, преступник может прийти к могиле жены. Никому не сказав ни слова, Майский ночью пошел на кладбище. Сейчас, лежа на теплой, покрытой травой земле, трудно представить себе жгучий ночной мороз. Майский стоял тогда у дерева, расположенного невдалеке от могилы. Было жутко, и Александр поминутно оглядывался по сторонам.
Около трех часов ночи мороз стал невыносимым. Пробежаться бы, помахать руками. Но нельзя. Неожиданно совсем рядом что-то треснуло. Александр вздрогнул, лоб покрылся испариной. И только спустя несколько секунд понял, что это от мороза треснуло дерево.
Время шло, Александр начал сомневаться в исходе этой самовольно затеянной операции. Хотел уйти – и тут между могилами мелькнула тень. Показалось?! Нет, при свете луны увидел человека, который медленно, часто останавливаясь, приближался к свежей могиле. Майский, прижимаясь спиной к дереву, подвинулся чуть вправо и оказался в тени.
Луна хорошо освещала подошедшего. Вот он наклонился к могиле, что-то бормоча под