Однако, напомнил я себе, командование судном меня, в общем-то, не касается. Возможно, капитан просто решил воспользоваться временем между отбытием одного корабля и прибытием другого? Да и вообще, мало ли у него может найтись причин? Единственно, о чем мне следовало беспокоиться, так это о том, что предприму между тремя и шестью часами дня я сам и что мне непременно надо сделать до трех.
Сорок минут тщательных поисков выявили следующее:
одежду – самую разнообразную и без всяких проблем, кроме тех, что связаны с лишней жировой складкой на моей талии;
деньги – франки в бумажнике (не забыть обменять!) и восемьдесят пять долларов там же; три тысячи долларов в ящике стола, там же лежал и футляр с часами Грэхема, с его кольцом, запонками и тому подобным. Поскольку часы и другие драгоценности вернулись в свой футляр, я логично рассудил, что Маргрета сохранила мой доход от пари, которое я (или Грэхем) выиграл у Форсайта, Дживса и Хэншо. Говорят же, что Господь заботится о дураках и пьяницах; если так, то в моем случае он действовал через Маргрету;
всевозможные мелочи, не имевшие отношения к моим сегодняшним проблемам, – книги, сувениры, зубная паста и тому подобное.
Паспорта нет.
Иногда пассажирам не хочется держать при себе паспорт, даже временно покидая корабль. Я сам предпочитаю не таскать свой, если возможно, так как потеря паспорта влечет за собой кучу неприятностей. Вот и вчера у меня не было его с собой… так что теперь он отправился туда, где вьется жимолость и простирается блаженный луг и куда канул теплоход «Конунг Кнут». А где же все это находится? Пока у меня не было времени искать ответ на этот вопрос: уж слишком я был занят проблемами общения с чуждым новым миром.
Если Грэхем брал вчера свой паспорт с собой, стало быть, он вместе с документом провалился сквозь трещину четвертого измерения прямехонько на «блаженный луг». Похоже, так оно и произошло.
Пока я злился, кто-то подсунул под дверь моей каюты конверт.
Я поднял его и открыл. Внутри лежал мой (Грэхема) корабельный счет. Значило ли это, что Грэхем собирался покинуть судно в Папеэте? Только не это! Если так случится, я останусь на этих островах до конца моей жизни.
Нет, не то. Скорее, похоже на обычный расчет в конце месяца.
Счет Грэхема за выпивку в баре меня прямо потряс… пока я не обратил внимания на его отдельные пункты. Впрочем, они шокировали меня еще больше, но по другой причине. Если кока-кола стоит два доллара, это не означает, что бутылка стала больше; это значит, что доллар стал меньше.
Теперь я понял, почему триста долларов, на которые я заключил пари… гм… гм… по ту сторону, превратились здесь в три тысячи.
Если я собираюсь остаться в этом мире, придется приноровиться к новому масштабу цен. Надо относиться к долару как к иностранной валюте и мысленно переводить цены, пока к ним не привыкнешь. Например, если считать репрезентативными цены на борту, то первоклассный обед с бифштексом или ростбифом на кости в ресторане