Что могло бы ей радость доставить? А что – тронуть? Рот срисован с чего-то, что в транс заставляло впадать поколенья. Может ли – странно подумать – каша, капуста таким существом поглощаться? Не может оно, существо, такими губами не то что богохульствовать, просто что-то дурное сказать. Лепка лица, носа, глаз очертанье – тут слова не подходят. Другое здесь. Избыточный пафос природы? Орудие Бога? Но цель? Бог весть. Надо стараться понять. Надо стараться.
Обещаю, обещаю. Потом.
Потом пришло через неделю.
Идем с Таней по центральной площади. Впереди оперный, сзади кинотеатр. Таня неожиданно останавливается: «Здраа…сте». Бледное лицо розовеет. Левым плечиком дернет-замрет: уже знаю, Таня смутилась. Оборачиваюсь. «Она» сквозь меня без улыбки глядит. Не может быть. Наверно, рот я открыла нечаянно. Невозможно.
Что-то произносит юношеский голос. Только теперь вижу ее спутника. «Мы в кино, – весело сообщает он, – спешим». «Ну-нуу, – тянет Таня, – матушке привет». Это одноклассник, говорит она мне, называя какое-то имя. Они уже исчезли за поворотом. «А она?», спрашиваю. Таня скептически поджимает губы: «не знаю».
И было третье виденье.
К вечеру как-то к нам в экспедицию наша машина пришла. Вместе с завхозом выходит Она и спутник – другой. Впрочем, может быть, тот же.
Оказалось, Коля спутника звал, где-то пили и – вот.
Поселили приезжих в комнате рядом с моей.
Вместе собрались все наши, и двое гостей, что-то пили. Спутник – с богемной претензией мальчик – цитировал чей-то задиристый бред. О бессмысленной нежности жизни. О глупом искусстве, что глупо в агонии бьется, не надо мешать. И вообще, не мешаться, иначе раздавит простец. Молчала Она, даже голос никто не услышал. Лишь спутнику что-то сказала, но тихо совсем, не для нас.
Решили отправиться «в горы». Коля, как человек с мотоциклом, не привыкший к пешим прогулкам, наотрез отказался. Артур, просто член Ордена, тоже. Она не пошла, исчезнув мгновенно. Шар, я и спутник отправились в путь.
Спустились в Медвежью долину. Спутник что-то молол, потом перестал. На гору «мою» тихо ползли, и тут стало быстро темнеть.
Зелень травы темнотой очень яркой нас окружила, и цветы синевой необычной уставились, смотрят. Мы застыли.
Вибрации легкие волны сквозь тело прошли. Тишина. Вниз побежали скорее, скорее в обычность привычек.
Набычившись, спутник остановился и вдруг поймал меня, летящую сверху. Посмеиваясь, прижался ко мне всем телом. Мне показалось, что меня обволакивает цепкая рептилия. В ужасе я вырвалась и помчалась дальше. Шаром катившийся Шар ничего не заметил.
Вернулись, разошлись по комнатам. Дом, как обычно, в полной уснул тишине.
Когда утром пошла умываться, увидела настежь открытую дверь. Гости исчезли.
Что за странное существо эта девушка, или она Лиса Пу Сун Линя? Тогда визит не случаен? Что-то ей надо во мне? И зачем на меня насылала угря?
Хочет, чтоб я изменилась? Чтоб я изменила, поняла, наконец, все, что в мыслях с тобою связала, –